Жертва любви - Джорджетт Хейер

– Ты сейчас обвинил меня в мелодраматизме и излишней чувствительности, вынес мне порицание за несносное поведение, но подумай, Вайдел, неужели ты ожидал, что я не буду возмущена? Впрочем, если честно, я сожалею, что пеняла на скорость нашего передвижения, несмотря на то что ты действительно оставил меня совершенно одну трястись час за часом в карете с плохими рессорами, как будто испытывая мое терпение, – да от такого обращения возмутилась бы сама Мэри Чалонер!

– А вот и нет, – сказал маркиз, усаживаясь за стол. Он, очевидно, вспомнил что-то, и несвойственная ему нежная улыбка вдруг промелькнула, смягчив на мгновение суровое смуглое лицо. – Иди сюда, Джу, садись рядом, – позвал он.

Подойдя к столу, мисс Марлинг не стала садиться, капризно заявив, что стакана вина будет вполне достаточно, чтобы поддержать ее силы.

Маркиз пожал плечами:

– Как тебе будет угодно. Потягивая вино, мисс Марлинг посмотрела, как маркиз режет каплуна, и содрогнулась.

– Не устаю поражаться тебе. Никогда бы раньше не подумала, что джентльмен может объедаться в присутствии голодной леди, которая…

– А! Но я, как оказалось, не джентльмен, в этом все дело! – весело сообщил маркиз, наливая себе вина. – О чем мне недавно было вполне авторитетно заявлено. Я просто титулованная Особа, которой вовсе не обязательно быть джентльменом.

– Господи, Вайдел, неужели на свете нашелся человек, который осмелился сказать тебе такую вещь? – Джулиана так заинтересовалась этим, что даже забыла об обиде.

– Нашелся, Мэри, – последовал короткий ответ, и маркиз налил себе еще вина.

– Что ж, она не так уж и не права, если посмотреть на тебя сейчас. Сидишь и ешь, как ни в чем не бывало, – ехидно заявила Джулиана, – если бы я не была так зла на эту предательницу, притворившуюся скромницей, на эту негодницу, отнявшую у меня жениха, то, пожалуй, стоило ее даже пожалеть. Представляю, что она вытерпела, находясь во власти такого грубияна, как ты!

– Ну… смотреть, как я ем, было самым меньшим из ее мучений, – ответил маркиз, – и, хотя я согласен, что Мэри досталось, тебе будет небезынтересно узнать, Джулиана, что она ни разу не доводила меня до белого каления своими капризами, как это нравится делать тебе.

– На это есть ответ – либо она не имела ни малейшего представления, с каким жестоким, ужасным человеком имеет дело, либо она совершенно бесчувственная, тупая особа с железными нервами.

Вайдел немного помолчал, потом спокойно ответил:

– Она все знала. – Губы его скривились презрительной усмешкой, когда он посмотрел на кузину. – Если бы я обращался с тобой так, как обращался с ней, ты умерла бы от страха и истерик, Джу. И напрасно ты думаешь, что Мэри бесчувственная, она боялась меня, и боялась так отчаянно, что даже пыталась пристрелить.

– Пыталась всадить в тебя пулю, Доминик? – изумленно переспросила Джулиана. – Но я ничего об этом не слышала!

– Это не та история, которую я хотел бы рассказывать всем, поскольку она не делает мне чести, – сухо ответил Вайдел, – но ты вывела меня из себя, охая и ругаясь последними слова-

ми только из-за того, что тебя растрясло в дороге, да еще теперь плохо отзываешься о Мэри. И слушая твои злопыхательские речи…

– Я больше не буду, – поспешно заявила мисс Марлинг, – понятия не имела, что ты так плохо с ней обращался. Мне было известно, что ты принудил ее подняться на яхту, но я не предполагала, что ты запугал ее настолько, что она в тебя стреляла. Послушай, Вайдел, ты не должен сердиться на меня за дурные слова о Мэри. Знаешь, когда мы с ней встретились у тебя в доме, она и виду не подала, что ты так безобразно с ней обошелся. Она была спокойна, безмятежна и ни словом не обмолвилась, что ты был с ней жесток… Так все-таки ты был с ней жесток, Доминик, это правда? Скажи!