Я не толстая - Мэг Кэбот (2008)

Я едва держалась на ногах: плечо пульсировало от боли, руки горели, будто я сунула их в костер, вся спина была в осколках стекла, костяшки пальцев правой руки онемели, из раны на лбу потекла кровь. Я заморгала, стряхивая с ресниц кровь, смешавшуюся с дождевой водой. Сейчас мне хотелось только одного: попасть под крышу, лечь куда-нибудь… ну и, может, посмотреть кулинарный канал. Но такой возможности у меня не было, нужно было разбираться с моей начальницей-психопаткой.

Рейчел стояла передо мной, одной рукой зажимая нос, в другой держа наготове электрошокер. Я применила прием борьбы: обхватила ее за талию (тонкую, надо сказать) и бросила на пол, как стодвадцатифунтовый мешок модных тряпок. Она упала, пытаясь вырваться, а я отчаянно старалась отобрать у нее электрошокер.

И все это время она всхлипывала. Не от страха – хотя ей надо было бы бояться, потому что я была полна решимости ее убить, – а от злости. Ее темные глаза горели такой ненавистью, что я только удивлялась, как не замечала этого раньше.

– Говоришь, хорошие девочки приходят к финишу последними? – Я изо всех сил ударила ее ногой по колену. – Тогда как тебе вот это? Как, по-твоему, я хорошая?

Но бить ногами Рейчел – все равно, что бить ногами манекены, которые используют в краш-тестах[18] автомобилей. Казалось, Рейчел нечувствительна к боли. А еще она, оказывается, очень сильная, гораздо сильнее меня, несмотря на мою убийственную ярость и преимущество в росте и весе. Мне не удавалось вырвать у нее оружие. Я где-то читала, что в минуты отчаяния у некоторых людей появляется невероятная сила, не соответствующую их размерам, например, мать может поднять автомобиль, который наехал на ее ребенка, а конный полицейский – вытащить свою любимую лошадь из провала в земле. Рейчел стала сильной, как мужчина – мужчина, который видит, что жизнь рушится у него на глазах.

И Рейчел явно не сдастся до тех пор, пока кто-нибудь из нас не умрет.

Подозреваю, что этим человеком буду я. Мои пальцы стали скользкими от дождевой воды и крови. Как я ни пыталась сбить Рейчел с ног пинками, она все-таки сумела подняться, и теперь мы боролись за обладание оружием. В пылу драки мы придвинулись опасно близко к краю террасы.

Рейчел каким-то образом изловчилась повернуться так, что к горшку, из которого свисали стебли вьющегося растения, оказалась прижата я. Этот горшок мало отличался от того, который чуть не убил Джордана. Мое лицо было задрано вверх, и из-за дождя я почти ничего не видела. Я закрыла глаза и сосредоточилась на недостижимой задаче: на том, чтобы удерживать руки Рейчел наверху, так, чтобы металлические штыри шокера были подальше от моего тела. Не открывая глаз, я почувствовала, как цветочный горшок покачнулся и упал, и через несколько секунд далеко внизу раздался громкий треск – это горшок разбился о тротуар.

Но самым страшным было то, что между моментом, когда горшок накренился, и этим звуком прошел довольно заметный промежуток времени – я успела сосчитать до десяти. Десять секунд свободного падения. Десять секунд на размышления о смерти.

Мои руки ослабели, я заплакала – царапины на лице защипало от соленых слез.

Видя, что я слабею, Рейчел захохотала.

– Ну вот, видишь, Хизер. Ты слишком хорошая девочка, чтобы победить. Слишком слабая. В неважной форме. Потому что иметь двенадцатый размер – значит, быть толстой. Ну да, я знаю, что ты скажешь. Это размер среднестатистической американки. А знаешь, что я тебе скажу, Хизер? Среднестатистическая американка – толстая.

– О боже! – Я выплюнула дождевую воду и кровь. – Рейчел, ты больна, тебе нужно лечиться. Если хочешь, я найду тебе специалиста…

Рейчел меня как будто не слышала.