Лаки - Джеки Коллинз (1994)

– Негодяям, которые выпускают такие журналы, такие штучки спускать нельзя. Конечно, в первую очередь мне самой не следовало сниматься, но мне тогда было только пятнадцать, и я всего-навсего развлекалась со своим парнем – откуда я могла знать, что он их сохранит и продаст? – Она упрямо выпятила подбородок. – Я намерена подать в суд.

– Потребуется время.

– Наплевать.

– Их адвокаты предпримут ответные шаги. Они попытаются любыми способами вас опорочить.

– Я готова ко всему.

– Последуют задержки, отмены заседаний – а в конце концов вам придется обратиться в суд.

– Чего я и хочу.

– Мы начинаем путешествие. И, сев в поезд, уже нельзя будет передумать и сойти.

– Начинайте!

После ее ухода он взял в руки пресловутый журнал – глянцевую порнографическую дешевку под названием «Кончай!». Мэри Лу было отведено шесть страниц. Фотографии делал явно не профессионал, но кем бы ни был тот, кто снимал пятнадцатилетнюю девчонку, потрудился он на совесть.

Стивен узнал имя ее прежнего дружка, издателей и распространителей журнала. Насколько он мог судить, она имела неплохие шансы на успех в судебном процессе.

Анна Робб трудолюбиво выстукивала на пишущей машинке. Она уже закончила четыре главы «Кэрри Беркли о красоте и стиле». Дела шли неплохо.

Она зевнула и потянулась. «Определенно настала пора устроить перерыв», – решила она и направилась в гостиную квартиры на Манхэттене, которую делила со своим любовником. Он спал на кушетке, не сняв очки с носа и рассыпав по полу лист рукописи.

Она подобрала их и бережно разбудила его.

– Я заснул, – прокомментировал он очевидный факт.

Анна взглянула на часы «Картье», купленные им для нее в качестве рождественского подарка и с удивлением увидела, что уже за полночь.

– Поздно, – сказала она, – сварить какао?

Он встал с кушетки.

– Лучше ничего и не придумаешь.

– Иди ложись, я принесу.

– И не забудь шоколадное печенье.

– Как можно?

Он смотрел по телевизору окончание «Ночного шоу», когда Анна вошла в спальню с подносом, на котором стояли две дымящиеся чашки с какао и коробка английского печенья.

– Я работала над книгой Кэрри Беркли, – сообщила она.

Он открыл коробку.

– Ну и как идут дела?

Она присела на краешек кровати – маленькая, похожая на птичку женщина с некрасивым лицом и теплой улыбкой.

– Очень хорошо. Я полагаю, книгу ждет успех.

– Надеюсь.

– Но хочу тебе кое-что сказать.

– Что?

– Под всем этим блеском и позолотой прячется какая-то тайна.

Он не сводил взгляда с телевизора.

– В самом деле?

– О да. Определенно, – кивнула Анна. – Кэрри Беркли могла бы рассказать действительно интересную историю. Ты же знаешь, какой у меня нюх на такие вещи.

Он откусил кусочек печенья.

– Ты настоящий Шерлок Холмс.

– Нет. Но у меня хорошо развит инстинкт. К тому же я умею читать между строк и восстанавливать пропущенные страницы.

Она замолчала, с интересом глядя на экран, где дрессировщик демонстрировал ведущему Джимми Карсону какое-то маленькое, но шустрое животное.

– Я бы предложила ей написать автобиографию. А ты как считаешь?

– Давай сперва посмотрим, как пойдет книга о красоте.

– Думаешь, она станет прилагать большие усилия, чтобы помочь нам рекламировать книгу?

– Понятия не имею.

Анна тонко улыбнулась.

– Ты мог бы убедить ее. Ты ей нравишься.

– Что ты хочешь сказать?

– Снова мой знаменитый инстинкт. Она спросила меня, женат ли ты. Я ответила, что ты живешь с женщиной. – Она мягко рассмеялась. – Но не стала уточнять, что со мной.

– Ерунда. С чего ты взяла, что я ей нравлюсь?

Анна с удивлением подняла бровь.

– Уж не затронула ли я ненароком взаимную симпатию?

Он смешался.

– Ты иногда ведешь себя как дура. Ей, наверное, уже под семьдесят.