Тайные грехи - Джоу Росс (1995)

– Он считает денежный интерес уважительной причиной. Тогда это не считается нарушением. Но знаешь, Ли, вопреки сложившемуся мнению, в Абу-Даби далеко не все продается. Мы, арабы, тысячелетиями выживали только благодаря стойкой вере в Аллаха, упованиям на его милость, а также потому, что крепили семейные и родовые узы. Нефть, неузнаваемо преобразившая наш край, не изменила наши души. Мы помним, кто мы и что мы.

Ли потупила глаза.

– Я не хотела задеть твои чувства.

– А я не собирался читать нотации. Извини, просто мне поперек горла покровительственные реплики некоторых приезжих с Запада, которым нет никакого дела до этих мест – нужна только наша нефть. – Он сделал такое движение, словно хотел взять Ли за руку, но передумал. – Зато ты – образец дипломатии. Если бы чиновники из Госдепартамента США и главы нефтедобывающих компаний обладали хотя бы мизерной долей твоей осмотрительности, мир стал бы гораздо лучше. – Он посмотрел на нее в упор, и в его глазах вспыхнул откровенный мужской интерес. – Я уж не говорю – красивее.

Ли покраснела, но не от смущения.

– Спасибо. Очень мило с твоей стороны.

– Это сущая правда. Сегодня вечером после съемок хочу тебя кое-куда пригласить.

– И куда же?

– Как насчет того, чтобы покататься верхом?

– Сегодня? – Ли без энтузиазма поглядела в окно. Солнце желтело еще довольно высоко в небе.

– Вечером. Я выращиваю за городом арабских скакунов. С удовольствием покажу их тебе.

Выбраться за город из этого пекла? Весьма заманчиво!

– А я с удовольствием посмотрю.

– Вот и отлично. – Он поднялся из мягкой глубины своего кресла и посмотрел на нее сверху вниз. – Заеду за тобой в семь. Это недалеко.

– Прекрасно. – Ли тоже встала.

Халил взял ее руку и старомодным жестом (ему это очень шло) поднес к губам. Легкое прикосновение черных усов обожгло ей кожу, но прежде чем она успела отдернуть руку, Халил отпустил ее и удалился. Ли оставалось лишь гадать, на что, собственно, она дала согласие.

Громадный, крытый брезентом грузовик без номерных знаков остановился на заднем дворе бывшей фабрики по производству матрасов на окраине Лос-Анджелеса. Шофер, плотно сбитый смуглый мужчина неопределенного возраста, обошел грузовик, откинул задний борт и исчез за углом. «Пассажиры» – человек пятьдесят – рассыпались по окрестностям, вооруженные кустарными картами местности, которыми их снабдили родственники. Мэтью выбрался последним. Несколько минут ушло на то, чтобы глаза привыкли к яркому солнечному свету. Они провели в крытом грузовике восемнадцать часов подряд.

Арест и близость смерти заставили его переосмыслить свою жизнь. И хотя он не пришел к окончательным выводам, с одним не поспоришь: чаще всего в его размышлениях фигурировала Ли. Мысли о ней. Страстное влечение. И любовь. Им вечно не хватало времени, чтобы получше узнать друг друга – спокойно, без посторонних влияний и помех, таких как ее студия, его сценарии, огромная разница в воспитании.

Первым, что он предпримет, если только переживет этот кошмар, будет поездка с Ли на какой-нибудь уединенный остров в тропиках, где они станут проводить дни в праздности, купаясь в солнечных лучах и насыщая друг друга сладкими, сочными плодами.

Плодами страсти.

Начиная свой пеший поход в Венецию, Мэтью широко улыбался – впервые за много месяцев.