Тайные грехи - Джоу Росс (1995)

– Ну знаешь, будь я проклят, если позволю какой-нибудь паршивой коммерческой студии наложить на него лапу. Насмотрелся я, как в этом городе обращаются с авторами. Сначала перед ними пресмыкаются – лишь бы заполучить сценарий, – а затем передают их любимое детище пошляку, не способному устоять перед соблазном перекраивать его до тех пор, пока от первоначального замысла ничего не останется. Наконец, после всех издевательств, этот кусок дерьма выходит на экран, и автору ничего не остается, как оплакивать свой сценарий, который никогда уже не станет фильмом. – У Мэтью заходили желваки. – Пусть лучше «Тайное убежище» век пролежит у меня в столе, чем какой-нибудь недоносок с карманным калькулятором вместо мозгов затрахает его до смерти.

– Я тоже не хочу этого. Однако нравится тебе или нет, многое – если не все – определяет смета. Чтобы это дитя родилось здоровым, потребуется больше средств, чем ты можешь осилить в одиночку. Так почему бы не показать сценарий людям, которых я считаю заслуживающими доверия?

– Ты имеешь в виду кого-нибудь конкретно?

– Нет еще. Но позволь мне подумать об этом.

Корбет впервые обманул клиента – более того, друга. Позднее, ведя машину по бульвару Заходящего Солнца, он убеждал себя, что в данном случае цель оправдывает средства. Но легче ему не стало.

Ли была счастлива. Накануне состоялось вручение наград Академии киноискусств, а сейчас стояло утро; золотые солнечные лучи героически пробивались сквозь смог над Лос-Анджелесом. Погожий весенний день сделал пейзаж за пределами ее сада еще роскошнее, и хотя кондиционер успешно заменял открытую балконную дверь, Ли почудился пряный аромат вьющегося розмарина в глиняных мексиканских горшках.

Как многих жителей этого города, Ли можно было упрекнуть в равнодушии к природе. Потребовался такой день, как этот, чтобы она остановилась и разрешила себе понежиться в солнечных лучах. Не считая себя суеверной, она все же не могла избавиться от ощущения, что в такой волшебный день обязательно произойдет что-нибудь хорошее.

Вчера вечером, перед сном, она начала читать новый сценарий. В этом-то как раз не было ничего необычного, однако потом случилось чудо: она так и не смогла оторваться и читала всю ночь напролет.

Одной из причин, почему Ли создала собственную студию, была перспектива ставить фильмы, которые ей ни за что не удалось бы выпускать, будучи под началом отца. Пять самых кассовых лент прошлого года – «Крестный отец», «Изгоняющий дьявола», «Землетрясение», «Нарастающий ад» и «Челюсти» – изменили лицо американского кинематографа. Находясь под сильным впечатлением бухгалтерских отчетов, главы крупнейших кинокомпаний прыгнули на подножку трамвая, идущего в сторону гарантированного успеха. На экранах стали править бал пролитая кровь и утробный ужас.

«Тайное убежище» – так называлась история семилетнего сироты, поставившего своей целью перенести все испытания и выжить – несмотря на издевательства со стороны педантичных монахинь, бездушных чиновников и циничных, подчас жестоких содержателей семейных детских домов. Ребенок сбегал от неприглядной действительности в тишину кинозалов и там, на субботнем дневном сеансе, воображал себя всемогущим борцом против несправедливости. Вся в слезах, Ли перевернула последнюю страницу и твердо решила ставить этот фильм.

Ей до того не терпелось, что она лично, минуя секретаршу, позвонила Маршаллу.

– Доброе утро, Корбет.

– Доброе утро, Ли. Кажется, у тебя хорошее настроение? Встретила вчера на банкете какого-нибудь сногсшибательного кавалера?

От Корбета не укрылось, что Ли покинула церемонию вручения ее отцу «Оскара» через несколько минут после прибытия. Джошуа потом весь вечер бурчал об «отступничестве».

– Хотелось бы. Но нет, я вся в работе. Как всегда. Корбет не стал предостерегать ее об опасности столь однобокого существования: говорил уже бессчетное число раз, и она не слышала. Не послушает и сейчас.