Клубника со сливками - Светлана Лубенец

– Ну как же… Я же на вашем дне рождения непристойно напилась и к мужчинам приставала. Разве нет?

Он покачал головой:

– Я, знаете ли, сам, в конце концов, так наклюкался… из-за вас… между прочим… потому что Юрику завидовал самой черной завистью. В общем, я очень плохо помню, чем этот идиотский день рождения закончился. Вот какое дело…

– А откуда вы взяли мой адрес? – почему-то испугалась Римма. – Неужели… Егоров дал?

– Нет, ну что вы… В питерской компьютерной базе данных нашел.

– Но ведь надо что-нибудь знать о человеке, чтобы найти…

– Мне кажется, кто-то в ресторане произносил вашу фамилию… Во всяком случае, я почему-то твердо знал, что вы Брянцева. А имени и фамилии достаточно, чтобы найти и телефон, и адрес. – Он прошелся по кухне и, остановившись рядом с ней, сказал:

– Мы не о том, Римма… Давайте сходим вместе куда-нибудь, а? Может быть, я смогу вам понравиться… Ну… не сразу… Я и не претендую, чтобы сразу…

Она покачала головой. Он ей не мог понравиться в принципе. Хотя бы даже потому, что имел непосредственное отношение к Егорову. Юру она не хотела видеть больше никогда.

– Вы не спешите отказываться… Это же всегда можно сделать… Ну что вам стоит сходить со мной, скажем, в театр или… куда вы хотите…

Видимо, оттого, что Римма была слишком близко, он схватил ее за плечи руками и попытался поцеловать. Она силилась вырваться, но объятия его были железными. Он впился губами ей в шею.

– Эт… то… н-н-не… по… рядочно… – выкрикнула она. – Вы… в м-моем доме!! И п-позвол-ляете се… бе…

Он опустил руки, и она чуть не упала. Аркадию пришлось опять схватить ее за плечи, и в этот момент раздался звонок в дверь.

– Вот! – провозгласила довольная Римма. – Это мой… ну, в общем…. п-практически… муж… Он вас сейчас выбросит отсюда…. Вы к-ко мне и дорогу з-забудете…

Она сдула с лица упавшую на него прядь и, даже не поправив выбившуюся из-под джинсов блузку, побежала открывать. Ей и в голову не пришло, что она подозрительно выглядит, а чужой мужчина на кухне в ее собственном купальном халате – более чем странен.

Римма широким жестом распахнула дверь, намереваясь тут же начать жаловаться на взбесившегося Аркадия. На пороге стоял Юрий Николаевич Егоров, ее начальник и самый любимый человек. Она прижалась к стене, а Егоров вошел в квартиру, и дверь за ним захлопнулась. Римма смотрела на него во все глаза, не зная, что сказать и о чем спросить.

– Я… Римма… не могу… – начал он. – Совершенно без тебя не могу… Я видел тебя с одним мужчиной… много раз… Если бы с разными, то это было бы… не так… А с тобой все время один… Он кто?

Римма не могла отвечать. Она вообще лишилась дара речи, потому что никак не ожидала, что Юра может вдруг к ней прийти, и ему пришлось продолжать самому:

– Римма, я люблю тебя… Ты прости, может, это и не надо говорить, но… я, наверно… был не прав, когда поверил этому армянину в ресторане… Разве можно верить кому-то постороннему, если любовь, а, Римма?

А она, сжавшись в комок возле стенки, все так же была не в силах ему ответить. Она совершенно не рассчитывала на то, что их отношения могут вдруг возобновиться.

Она отрезала от себя Егорова, он уже был ее прошлым, невероятно счастливым, но безвозвратным.

– А ты? – продолжал Юрий. – Неужели ты больше не любишь меня? Ведь все было так… Да скажи же хоть что-нибудь, Римма!!!

И когда она уже хотела броситься ему на грудь, из кухни вышел Аркадий в носках и в купальном халате, из-за ворота которого уже не видна была футболка, а потому казалось, что халат надет на голое тело.

– Юрка?!! – удивленно и довольно сипло спросил Аркадий.