Ложь во спасение - Николай Сухомозский (2008)

— Извини, я не могу ответить на первый вопрос! А почему мой выбор пал на тебя? Все очень просто: мне больше не к кому обратиться со столь конфиденциальной просьбой. Понимаешь, я не хочу допустить огласки. А на тебя — надеюсь. И в смысле денег, и в смысле не распространения неких сведений. Могла бы взять у одного не чужого мне человека, да бедняга сейчас на мели.

— А я тут при чем? Нас ведь, кажется, уже ровным счетом ничего не связывает.

— Ошибаешься! — немного помедлив, произнесла Элен.

— Мы ведь с тобой не в "Скрытую камеру" играем. Перестань напускать таинственность! Не то я кладу трубку.

— Неужели сможешь, Крид?

— Сейчас узнаешь! Даю ровно десять секунд: или ты мне все объясняешь толком, или разговор окончен.

— Какой ты стал непонятливый! Мне нужны деньги. Что тут еще объяснять?

Крид решил несколько изменить тактику: может, так удастся добиться большего? Ведь важна любая информация.

— Сколько? — уточнил он, чем, судя по едва различимой реакции, обрадовал собеседницу.

— Сто тысяч песо. Наличными!

— Никак решила организовать некий подпольный бизнес?

— Нет! Однако эта сумма необходима мне до зарезу. И надеюсь: ты мне не откажешь.

— Откуда такая уверенность?

— Нас ведь многое связывает, Крид!

— Связывало!

— Заблуждаешься! И связывает.

— Разве только воспоминания.

— И они — тоже! Но имеются и другие обстоятельства…

— Уж не Жавиго ли перед этим звонком тебя натаскивал? И не его ли ты имела в виду под близким человеком, у которого могла бы взять денег, если бы он не сидел на мели?

Элен умолкла. Потом в трубке снова прозвучал ее неуверенный голос:

— А ты откуда его знаешь?

— Оттуда! А ты — откуда?

Собеседница снова помедлила:

— Я у него некоторое время назад работала.

— И многому научилась?

— Какое это имеет значение? Однако, если тебя очень интересует данный вопрос, отвечу: слишком большой удачей дни, проведенные в кордебалете, не считаю. Но и ничего плохого сказать не могу. Ты удовлетворен?

— А как ты думаешь?

— Я по этому поводу давно уже ничего не думаю. Так себе, не слишком сильная строка в биографии.

— Но ты мне так и не сказала, зачем понадобилась такая сумма? Что за спешка?!

— Я же просила: не будем об этом. Когда-нибудь ты это узнаешь. Однако не сейчас.

— А что произойдет, если я денег тебе не ссужу?

— Дилемма передо мной стоит более чем сложная: если деньги дашь, погибнуть может один, если откажешь — точно двое.

— На что ты намекаешь? И кого имеешь в виду?

— Какая разница?

— Это шантаж?!

— Как ты можешь?

— Может, скажешь, что и к слежке за Марон не имеешь никакого отношения?

— Какой слежке, Крид?

— Не прикидывайся ягненком!

— Если ты имеешь в виду Жавиго…

— Именно этого голубчика!

— …Ах, так! Да, я виновата. Просила его выследить твою супругу…

— Ну, и дрянь ты после этого!

— Понимаю, что заслуживаю такого эпитета. Особенно если учесть, что я просила Жавиго твою супругу еще и сфотографировать.

— Сфотографировать?!

— Прости, если тебе это неприятно.

— Ты от скромности не умрешь! Неприятно?! Не слишком ли мягко сказано?

— Понимаешь, это случилось вскоре после нашего знакомства. Не знаю, почему, но я хотела знать, как выглядит твоя жена. Конечно, могла организовать случайную встречу на улице, о которой бы она и не подозревала. Но, ты, наверное, опять не поверишь, я боялась. Чувствовала, что не посмею поднять на нее глаза. Со мной такое случилось впервые. И тогда я попросила Жавиго о небольшой услуге. Понимаешь, я должна была увидеть ее хотя бы на картонке!

— Вздор!

— Для мужчины, наверное, так и есть. Но не для женщины.

— Ну, а потом вы с Жавиго решили довести дело, так сказать, до логического завершения?

— О чем ты?

— Все о нем же!

— О Жавиго?