Тайна в наследство - Джуд Деверо (2011)

Продолжая улыбаться, Вайолет открыла деревянную шкатулку, стоящую на столе, и достала самокрутку.

— Не возражаете?

Бейли по-прежнему смотрела на нее в упор, ожидая ответа.

— Ну ладно. — Вайолет откинулась на спинку стула, закурила, затянулась и на миг прикрыла глаза. А открыв их, сообщила: — Раньше хозяевами фермы были Хенли, но если они давным-давно переехали, это еще не значит, что местные забыли про них. Потому ферму и называют по фамилии давних хозяев.

Бейли поднялась, прошла к раковине, взяла старый нож для овощей. Им пользовались так долго, что лезвие сточилось дугой. Настоящий нож «птичий клюв», специально для чистки овощей, мимоходом отметила Бейли и вспомнила дорогие французские ножи, которыми пользовалась сама.

— Хотите узнать про Хенли?

Бейли ответила не сразу. Раскрывать свои намерения не стоило.

— Нет, скорее, про то, каким был Кэлберн в шестидесятые-семидесятые годы.

— А-а, так вы все-таки насчет «Золотой шестерки».

— Я же сказала — я понятия не имею, кто это или что это.

— Шестеро мальчишек, закончивших местную школу в 1953 году. Единственное, чем мог гордиться Кэлберн. Пока какое-то завистливое ничтожество не решило навыдумывать про них невесть что. На этом все и кончилось. — В голосе Вайолет послышалась горечь.

Бейли знала, что Джимми родился в 1959 году, значит, он никак не мог быть одним из «Золотой шестерки».

— Нет, меня интересует то, что было позднее. — Она поставила греться воду в алюминиевой кастрюле с почерневшим от гари дном, чтобы окунать помидоры в кипяток и чистить их.

— В шестьдесят восьмом один из шестерых пристрелил свою жену, а потом застрелился сам. Хотите узнать, что было тогда?

«Шестьдесят восьмой, — мысленно повторила Бейли. — В то время Джимми был слишком молод, значит, к этим событиям не имел никакого отношения».

— Вообще-то мне хотелось узнать про тех людей, которые жили на моей ферме.

— Честное слово, насчет вашей фермы я не в курсе, зато знаю девчонку, которая когда-то жила в Кэлберне. Дайте-ка мне телефон, сейчас проверим, дома ли она. Только разговор будет междугородный. — И она выжидательно посмотрела на Бейли.

— Я оплачу его. — Бейли вытерла руки полотенцем и направилась за телефоном — черным дисковым аппаратом, которому, по мнению Бейли, было самое место в музее.

Вайолет набрала номер, подождала и заговорила:

— Привет, крошка!.. Да, Ханикатт. У меня тут новая соседка из самых дебрей Кэлберна, хочет узнать, что раньше было на старой ферме Хенли. Там ничего такого особенного не случалось? Вроде бы болтали раньше что-то такое… Ну, вспомнишь — позвони. Мы пока тут побудем, она мне помидоры закатывает.

И она положила трубку.

— Если вспомнит, перезвонит; — сообщила она Бейли и умолкла.

Вайолет молчала так долго, что Бейли поняла: хозяйка дома так намерена сидеть и покуривать косячок, пока гостья обрабатывает чуть ли не двадцать кило помидоров. А если ее знакомая припозднится со звонком, Бейли была согласна даже законсервировать всю зеленую фасоль и клубнику, какие найдутся в доме.

— Ну хорошо, — вздохнула она, — расскажите мне пока про «Золотую шестерку».

Бейли выросла в небольшом городке и потому хорошо знала: трагедии случаются повсюду, и местные жители готовы обсуждать их до бесконечности. Может, это даже к лучшему, что Джимми не завещал ей ферму где-нибудь в Фолл-Ривер, штат Массачусетс: там бы ей все уши прожужжали загадочным делом Лиззи Борден [3] .

Вайолет сделала еще одну глубокую и продолжительную затяжку и медленно выпустила дым. Видимо, опыт в этом деле у нее был богатым: за это время Бейли успела очистить шесть помидоров.