Последняя королева - Гортнер Кристофер Уильям (2006. 2008)

– Мы получили ответ на наше предложение от ее величества вашей матери. – Он бросил мне на колени письмо. – Предлагаю вам его прочесть, ваше высочество, и вы сами поймете, насколько уважает нас ее величество.

К письму я не притронулась: о его содержании и без того можно было догадаться.

– Может, сами расскажете? Ведь вы, собственно, для этого и пришли?

– Что ж, прекрасно. Она заявляет, что, поскольку у его высочества вашего мужа нет в Испании никаких законных прав, она может лишь предположить, что мы, к несчастью, ошиблись в своих выводах. Она требует от нас признать решение ее кортесов объявить наследником ребенка вашей сестры Исабель.

– Ребенка Исабель? – Я выпрямилась в кресле. – Моя сестра беременна?

– Да, уже семь месяцев. Ее повитухи заверили ваших родителей, что ребенок – мальчик. Его объявят наследником тронов Кастилии и Арагона. Умный ход, не так ли? Ребенок вашей сестры будет королем не только Испании, но и Португалии. Теперь о присоединении Испании не может быть и речи, все совсем наоборот. Похоже, ее величество вознамерилась построить империю.

Стиснув в руке письмо, я едва удержалась от желания заявить, что ее величеству он и в подметки не годится.

– Похоже, вы нисколько не удивлены, ваше высочество, – послышался его голос.

– Естественно, удивлена. – Я встретилась с ним взглядом. – Понятия не имела, что Исабель беременна.

– Но вы, похоже, рады. И ясно дали понять, что никогда не хотели, чтобы его высочество стал наследником.

– А вам, мессир, я бы посоветовала поостеречься, ибо вы забываете, с кем разговариваете. – Опершись на подлокотники кресла, я поднялась на ноги. – Если это все, то прошу сказать моему мужу, что я желаю его видеть.

Безансон посмотрел на меня:

– Его высочество крайне огорчен и отправился проехаться верхом.

Несмотря на все мои усилия оставаться невозмутимой, голос мой сорвался.

– Тогда сообщите ему, где бы он ни был, что я тоже крайне огорчена, но винить меня не в чем. Я не просила мать отвергать ваше предложение, и оно – вовсе не моя идея.

– Ну конечно же, – не веря своим ушам, услышала я. – Тем не менее вы, ваше высочество, представляете Испанию во Фландрии и, соответственно, должны понимать, что, отказывая нам в подобной просьбе, Испания оскорбляет Фландрию.

– Нам? – Я в гневе шагнула к нему. – Нет никаких «нас», мессир, кроме моего мужа и меня. И я его вовсе не оскорбляла. Я никогда не оскорбила бы его так, как оскорбили меня – и его – вы, поступив подобным образом с моими дамами.

– Вы забываете, что это я вас выбрал. – Его глаза превратились в льдинки. – Если бы я захотел, его высочество мог жениться на другой.

Я задрожала всем телом, с трудом сдерживая желание швырнуть листок ему в лицо.

– Как только вернется мой муж, я расскажу ему о вашей дерзости. Сомневаюсь, что он встанет на вашу сторону, а не на мою. Не забывайте, мессир, что его ребенка и наследника ношу в утробе я, а не вы.

Поклонившись, он направился к двери, но остановился и оглянулся через мясистое плечо.

– Не советую вам испытывать терпение его высочества, – весело бросил он, словно мы только что обсуждали, как лучше накрахмалить мое белье. – Он не привык, чтобы кто-то оспаривал его поступки, а уж тем более собственная жена и ее мать. Вы можете навлечь его недовольство, ибо забываете в своем стремлении защитить Испанию, что он тоже правитель и ему следует думать о собственной стране.

– Вам это так просто не сойдет, – выдохнула я. – Говорю вам как инфанта Кастилии.

Он наклонил голову:

– Мы предложили Испании помощь в трудные времена. Не хотите – что ж, так тому и быть. Фландрия вынуждена выбирать, и мы сделаем свой выбор.

Прежде чем я успела ответить на его скрытую угрозу, он открыл дверь.

– Приятного вам вечера.