Знак Ворона - Дмитрий Вересов (2003)

— До каких бы то ни было кардинальных и радикальных действий и до применения крайних средств еще очень далеко, милая Бетриббс, — поспешил успокоить ее Петти, — в нашей практике почти не было случаев, когда бы стороны не договорились.

— Почти, — хмыкнула Татьяна, — а Кеннеди? А Улаф Пальме? А мой покойный муж, наконец?

— Вам не надо волноваться, дорогая Бетриббс, — вступил Макмиллан, — мой друг-адвокат правильно говорит: любой коллапс и обрушение системы — это следствие непрофессионализма… Рубить гордиевы узлы — не проявление мужской лихости, но — наоборот — проявление слабости интеллекта, компромисс — вот истинное торжество разума и гармонии, диктуемое математикой!

— И вы предлагаете мне компромисс? — спросила Татьяна. — В чем же он?

— Мы предлагаем вам еще больше заформализовать наши отношения, дорогая леди Морвен, — снова заговорил Петти, — мы предлагаем вам некие новые условия сохранения вами власти в Капитуле, при наших кондициях, гарантирующих нам уверенность в вас…

— Конкретно, в чем конкретно будут выражаться кондиции вашего регентства? — скороговоркой, нетерпеливо спросила Татьяна.

— Вы выйдете замуж за человека из нашего круга, и мы совершим обряд по правилам Ордена иллюминатов со всеми исходящими последствиями, но ваш супруг будет только наследовать…

— И вы полагаете, что это компромисс! — перебила Татьяна. — И после недавнего подобного обряда, который был совершен со мной и моим покойным мужем, и после его гибели вы полагаете, что подобная акция прибавит мне уверенности в моем благополучии? Какой, однако, цинизм, господа!

— Вы не выслушали до конца, дорогая Бетриббс, — мягко возразил Татьяне Макмиллан, — формальности брака с близким нам человеком прибавят уверенности нашей стороне, но мы предусмотрели в кондициях конкордата и ваш профит, госпожа…

— Мой профит? — переспросила Татьяна.

— Да, ваш профит, который будет выражаться в следующих статьях и параграфах, изложенных во второй части протокола, приложенной к меморандуму, — сказал Петти.

— А на словах? — спросила Татьяна, совершенно овладев собой.

— А на словах, — ответил Петти, — а на словах это может звучать так: вы представляете всю полноту исполнительной власти, как и было прежде до сегодняшнего дня, и принимаете для себя решение, с кем быть… А брак… А брак с сыном Джейкоба — только акт, подтверждающий ваш выбор…

— И это все? — спросила Татьяна…

— Нет, это только первая часть кондиций, вторая — экономическая, и здесь вам лучше ее объяснит наш математик, — Петти, ухмыльнувшись, кивнул на Макмиллана.

— Те проценты, которые вы с вашим новым супругом станете получать со всех сделок, одобренных Капитулом, вы будете делить на ваши уже персональные счета в соотношении один к полутора, так что ваша, большая часть, которая теперь и отныне станет определяющей компонентой гарантий стабильности наших отношений, она — эта экономическая составляющая — и станет уравновешивающим эквивалентом в системе нашего соглашения.

— Я поняла, — почти перебила его Татьяна, — деньги компенсируют мои страхи и эмоции…

— И послужат лучшей гарантией, потому как деньги суть универсальное мерило и вечный эквивалент всему на земле…

— Бат мани кэнт бай ми лав, аминь — завершила Татьяна, — о’кей, господа, я подумаю, надеюсь, до того, как организовать мне авиакатастрофу, вы дадите мне две недели на размышление?

— Одну неделю, Бетриббс, только одну…

— Итак, у нас всего только одна неделя, — сказала Татьяна, едва войдя в охотничий домик в Вермонте.

— Они тебя хотят выдать замуж? — спросил Дубойс, прочитав бумаги.

— А ты не ревнуешь? — в свою очередь спросила Татьяна.

— Знаешь, если ты не хочешь, мы найдем способ, — начал было Дубойс.

Но Татьяна, вдруг развеселившись, оборвала его: