Сепсис - Элина Самарина (2005)

И теперь Рудик знакомился с дотошным трудом бригады Хамзина, пытаясь найти обоснования для дальнейшей задержки Лекса в Женеве. Ситуация, при которой Алексей не мог лично участвовать в делах, а руководил операциями через посредство Генриха и Дикого, вполне устраивала Рудика. Теперь от прибылей он имел не слепую «дольку», а солидный куш. Прежде хитроумные комбинации Лекса проводились мимо глаз Дикого. Теперь же стали прозрачными для него. Понятно, что возвращение Бравина на «кухню» было очень нежелательным. Досадуя на негибкость своего мышления, Дикий вчитывался в холодные строки протоколов, актов, свидетельских показаний.

* * *

Со стороны Хамзин Рашит Валитович казался утомленным жизнью стариком. Бесцветные, старчески слезящиеся глаза, пастозное лицо, свесившаяся на плечо голова, шаркающая, обреченная походка. Но так выглядел гражданин Хамзин. Дядя Рашит. А когда он получал задание — вмиг преображался. В глазах появлялся азарт, огонь, они почему-то уже не слезились. Оживлялись краски лица, твердой становилась походка. Как на компьютерной графике, безжизненная маска вдруг одушевлялась. Только голова оставалась свесившейся на правое плечо — результат давнего ранения. И Хамзин с наклоненной головой очень напоминал птицу. Потому и прозвали его коллеги «Скворцом».

Аккуратно, в присутствии понятых и следователя Попова — одного из участников предшествующего следствия, Хамзин снял бумажную опечатку с замка и уложил в пластиковый пакет. Вошли внутрь, держась стены, чтобы не прибавлять работу экспертам.

— Зачем все это? — угрюмо спросил Попов. — Все прежние следы уже стерты. Мы же здесь столько ходили, топтали…

Вроде бы соглашаясь, Хамзин покивал головой и легонько подтянул следователя к стене: в ажиотаже тот вышел за условную линию.

После того как криминалисты проделали требуемую работу со следами, отпечатками ног и рук, Скворец, заглянув в блокнотик, приказал:

— Ищите пыж от патрона. Он должен быть здесь. Что-то в материалах дела пыж не фигурировал.

— Так преступник забрал! Чего ради он будет оставлять улики? — отстаивал свою правоту Попов.

— Да, конечно, — кивнул Хамзин. И ассистентам: — Ищите пыж.

Минут через десять один из ассистентов, держа пинцетом, поднес к сидящему в углу Хамзину картонный пыж: хорошо сохранившийся, с индивидуальными признаками.

— Теперь найдите патроны гражданина Бравина.

Патроны были найдены и тоже опущены в бездонную сумку Скворца…

Миллиметр за миллиметром, квадрат за квадратом обследовали методичные помощники Хамзина. Это были его птенцы, его скворчата. Как и шеф, они не упускали ни одной мелочи, ни одной детальки.

Изъятые предметы были переданы в центральную лабораторию. Не всем экспертам доверял сварливый Скворец. У него были постоянно работавшие с ним спецы. Через двенадцать часов он получил заключение по контрольке.

«Лента была приклеена двумя видами клея ПВА. Причем левая сторона клеилась дважды. Возможные причины: 1) некачественное склеивание — хотя, при равном количестве, правая сторона не отклеилась, 2) вторично использовался клей иной консистенции: кончился в тюбике или пошла гуща, 3) кто-то отклеивал и заново наклеил левую сторону, хотя обязательных в таких случаях нарушений структуры бумаги не обнаружено».

Хамзин вздохнул, сделал пометку в блокнотике и взял второй лист.

«Картонный кружочек при обследовании оказался ружейным пыжом для патрона калибра 16 мм. Самодельного изготовления, сделан специальным пробойником. Характерные особенности: по фактуре картона, структуре, компонентности можно утверждать, что это финский картон. По фрагментам сохранившегося на пыже текста можно утверждать, что пыж изготовлен из картонной коробки с гуманитарной помощью. Такие коробки в декабре прошлого года были розданы всем участковым Татарстана. В них финские коллеги дарили поясные сумки с предметами служебного обихода».