Красные листья - Полина Саймонс (1999)

— Не смог бы, а? — сказал Спенсер. — Да, парень, в тебе полно дерьма. Оно переливается через край. Послушай, я работаю в полиции одиннадцать лет. Больше трети своей жизни. Я понимаю, когда при совершении преступления человеком руководит страсть. Это я понимаю. Я понимаю ревность, я понимаю жадность, алчность. Я понимаю гнев, ярость, месть и шантаж. Но вот чего я не понимаю, так это молодого человека, оканчивающего юридический колледж и собирающегося поступать в университет, человека, предполагающего всю свою последующую жизнь посвятить служению закону и все такое прочее, который натыкается на свою мертвую знакомую и со всех ног бежит и прячется под стол. Такое просто нельзя вообразить.

Спенсер повернулся к напарнику и, искренне возмущаясь, спросил:

— Уилл, ты можешь это понять?

— Какое там, — отозвался Уилл.

Спенсер встал и несколько прокурорским голосом сказал:

— Джим, ты собирался стать юристом. И, наверное, хорошим.

Джим кивнул, не поднимая глаз.

— Так вот, у нас пока нет других подозреваемых. Только ты. Я понятно излагаю?

— Не знаю. — Полностью раздавленный Джим сидел, не поднимая глаз.

— Не знаешь? Вот здесь я тебе верю, — сказал Спенсер, делая знак Уиллу вывести Джима из комнаты. — Кстати, как нам связаться с ее семьей?

— Что? — вздрогнул Джим, как будто его что-то поразило. Уилл осторожно поднимал его со стула. — Она не очень-то любила распространяться насчет своей семьи.

— Она имела обыкновение уезжать куда-нибудь на Рождество или Благодарение?

— Нет, — грустно произнес Джим, — никуда она не уезжала. Один раз она ездила со мной. Как-то, мне кажется, она ездила с Конни и Альбертом к родителям Конни. Но чаще просто оставалась в Дартмуте.

— Ты хочешь сказать, что у нее не было родителей — ни матери, ни отца?

— Не знаю. Я думаю, ее отец умер. Она практически ничего не рассказывала о своей семье.

— А другие родственники у нее были? Братья? Сестры? Бабушка с дедушкой? Тети?

Джим почесал голову и неуверенно ответил:

— Мне кажется, ее бабушка умерла этим летом.

— Умерла? Хм, в любом случае это нам не поможет. Прежде чем медэксперт сможет приступить к вскрытию, тело Кристины нужно идентифицировать. У нас, конечно, есть время. — Спенсер помолчал. — Она должна быть вначале разморожена.

Джим передернулся.

— А где жила ее бабушка?

— Где-то у озера на запад отсюда. Не так далеко, у большого озера. Не могу вспомнить названия, длинное такое, странное название. Индейское или что-то в этом роде.

— Озеро Уиннипесоки? — спросил Уилл.

— Да-да, оно! — воскликнул Джим.

Спенсер кивнул:

— Уилл, возьми у мистера Шоу кровь на анализ и образцы волос. А также образцы шерсти с его свитера и отпечатки подошв его ботинок фирмы «Док Мартенс».

— Хорошо, — сказал Уилл и наклонился к Спенсеру.

— А как насчет тех двоих?

— Ах да, они! — Спенсер совсем о них забыл.

Пока Уилл возился с Джимом, Спенсер заглянул в комнату Альберта.

— Не беспокойтесь. Мы о вас не забыли. Подождите еще чуть-чуть.

Альберт кивнул.

— В туалет не хотите?

— Я ничего накануне не пил, поэтому нужды не испытываю, — ответил Альберт.

Спенсер принес ему чашку кофе и пошел сказать Конни, что скоро придет к ней.

Спенсер и Уилл, прихватив с собой Джима, сели в машину и в молчании направились в медицинский центр Дартмут-Хичкок, на опознание Кристины.

По пути Джим сказал Спенсеру, что в тот вечер, когда они играли в покер, произошло что-то странное, чего он не понял. Что-то насчет того, что Альберт собирался увидеться с Френки, но Френки об этом не знал, и Конни была расстроена, что Кристине есть дело до того, чем занимается Альберт.

— И я тоже, — сказал Джим, — не понимаю, почему Кристине оказалось дело до того, чем занимается Альберт.

Это сообщение оставило у Спенсера неприятный осадок.