Красные листья - Полина Саймонс (1999)

— Пошли, — повторил он. Она свесила голову набок:

— А вы и платить будете или только приглашаете?

— И то и другое, — быстро сказал он, не желая показывать, как это ему приятно.

— Хорошо, тогда пойдем в ВКА. Там подают португальские горячие булочки. Вкусные, умереть можно.

— Я знаю это место, — сказал Спенсер. — Я покупаю их там дюжинами.

Они свернули налево, на Аллен-стрит, и прошагали до заведения, которое называлось «Все, кроме анчоусов», где заняли места позади стойки с автоматами кока-колы.

Спенсер снял свои перчатки, куртку, шапку и увидел, что она на него смотрит.

— Что у вас с волосами?

Спенсер прошелся по голове рукой. Он был коротко подстрижен. Волосы торчали ежиком.

— О, понимаете…

— Да нет же, не понимаю. Вы что, служили в армии?

Спенсеру нравилась его новая прическа. Отсутствие волос придавало его глубоко посаженным голубым глазам большую значительность. Ему это нравилось.

— Вот, подстригся. Так было надо.

Ему не хотелось рассказывать, что у одной женщины у них на работе обнаружили рак, и она начала делать химиотерапию. И все мужчины (и он, разумеется, в том числе), понимая, что она будет чувствовать себя неловко, подстриглись наголо. Самое смешное состояло в том, что она начала приходить на работу в парике. Тем не менее, мужчины на работе это сделали из солидарности. Это, конечно, был хороший поступок. А Спенсер, выглядевший среди мужчин не самым крутым — черты лица у него были мягкие, типично ирландская внешность, если не принимать во внимание большой рот, как у купидона, — стал после стрижки выглядеть действительно этаким крепышом.

Коснувшись подбородка, Спенсер пожалел, что не побрился. Но Кристине, кажется, это было абсолютно до лампочки.

Она заказала булочки и горячий шоколад. Спенсер терпеть не мог горячий шоколад, но заказал себе тоже.

— Спенсер Патрик О'Мэлли, — сказала, Кристина. — Чем вы занимаетесь в Дартмуте? Тем же, что и все остальные?

— Нет, — сказал Спенсер. — Я служу в полиции.

— В управлении полиции Хановера?

— Конечно.

— В самом деле? — Она оживилась. — Вот здорово! — На нее, кажется, это произвело впечатление. Она перегнулась через стол. — И чем вы там занимаетесь?

— Я детектив, — сказал он. — Старший детектив, если уж быть совсем точным. — Его повысили только несколько недель назад, но об этом девушке он сообщать не собирался.

— Детектив? Здорово, — сказала она. — «Детектив» — это от слова «детектор», то есть «обнаруживатель», тот, который находит. И много вам приходится… обнаруживать?

Ему хотелось ответить: «Тебя обнаружил». Но, разумеется, этого он не сказал.

— Много чего. Например, приходится обнаруживать машины, припаркованные в неположенных местах. Или когда на счетчике платной стоянки просрочено время. Приходится обнаруживать пьяных водителей в субботу вечером.

Она смотрела на него своими теплыми, мягкими, коричневыми глазами нерешительно и одновременно с интересом и любопытством.

— А вы, значит, играете в баскетбол? — спросил он.

— Ага.

— Иногда я хожу смотреть баскетбол. Правда, мужчин.

— И делаете большую ошибку, — сказала Кристина. — Мы играем гораздо лучше. В прошлом году мы были чемпионами.

Он посмотрел на ее руки. Они были длинными и гибкими, с ухоженными ногтями, покрытыми красным лаком. Вообще-то ему нравилось, когда у девушек ногти подстрижены короче и не так наполированы, но у нее это смотрелось в самый раз.

Показав на ногти, Спенсер сказал:

— Трудно, наверное, водить с этим мяч?

Она улыбнулась и любовно оглядела свои ногти:

— Я приспособилась. Могу сказать только одно: остальным командам мы можем давать фору.

— Хм, — произнес Спенсер задумчиво. — Довольно необычно для университетской девушки иметь такие длинные ногти. Особенно для баскетболистки.

Кристина пожала плечами:

— Мне так нравится.

— И хорошо вы играете?