Чужие секреты - Кэрол Кейл (1994)

Вернувшись к своему рукоделью — починке белой блузки в стиле «кантри», она вся обратилась в слух в ожидании очередного звонка, в то время, как руки ее ловко орудовали иголкой. Вдруг звонил Джералд? Может, его держат взаперти, он позвонил ей, но не успел ничего сказать, потому что кто-то вошел? Рита перекусила нитку, отложила в сторону блузку и взяла следующую вещь. Следовало бы сообщить в полицию об этих звонках, но она предвидела, что, вежливо поблагодарив, полицейские не придадут ее словам никакого значения. Что толку? Она разложила у себя на коленях клетчатую бело-голубую рубашку Джералда. Надо пришить пуговицу. Но, минуту подумав, она взялась за край ткани и разорвала рубашку пополам.

— Вам действительно этот нравится? — спросил Сэм у Макси, разглядывая себя в зеркале.

Продавец с «сантиметром» в руках отошел в сторону, пока Макси, прищурившись, разглядывала Сэма, облаченного в серый костюм в едва заметную полоску. Стройный и высокий, в прекрасно сидящем костюме, он выглядел настолько вальяжно, что его фотографию можно было бы поместить на обложку "Джентльмен'з квортерли".

— Да, мне нравится.

— Помогите, пожалуйста, выбрать еще пару рубашек к костюму, — сказал он, снимая пиджак.

Позже, когда они шли уже по улице, Макси, облизывая рожок с шоколадным мороженым, поинтересовалась:

— А вы не дальтоник случайно?

— Не-а, просто я младший из семи братьев. И рубашки, подобранные к штанам, как правило, не доживали до того времени, когда штаны доставались мне. Я считал, что мне повезло, если получал пару неношеных носков.

— Семь мальчиков? А сестры?

— Одна.

— Одна? Бедная девочка!

— Да, вышло, как в той детской истории, когда кошка воспитывала мышку, и та, когда выросла, стала считать себя кошкой. Андреа считала себя мальчиком.

— А кто-нибудь из ваших родных живет поблизости?

— Ближе всех — брат в Стимбоат-Спрингз. Нас разбросало по всей стране, с тех пор как не стало родителей.

— Большая семья это, наверное, здорово, — сказала Макси, доедая мороженое. — А меня растила одна мама. Отец был не слишком хороший семьянин, он уехал в Калифорнию и стал там гонщиком.

Сэм положил ей руку на плечи:

— А я наоборот всегда завидовал единственным детям, которым не приходится ни с кем делиться сладостями и игрушками, и мать принадлежит только им.

— Вообще, это действительно не так уж и плохо. И потом, я научилась быть одна и ни от кого не завишу.

— Всегда наступает момент, когда человек устает быть один, — он прижал ее к себе и в упор посмотрел в глаза.

"Наверняка с ним что-то не то, иначе давным-давно какая-нибудь женщина его бы на себе женила", — подумала Макси, чувствуя, что ей ох как нелегко будет устоять.

Не похоже, что у Кена Окли было много дел в городе. Никаких телефонных звонков, сидит целый день в своей комнате, выходит только перекусить в бар неподалеку. Грэди думал об этом, наблюдая, как Кен Окли идет по гравиевой дорожке вдоль шоссе, засунув руки в карманы мешковатых брюк. Окли начал чуть прихрамывать, как будто у него разыгрался артрит, однако это не помешало ему оглянуться на открытый джип, в котором ехали молоденькие девушки. "Вот старый козел", — подумал Грэди.

Поняв, что мистер Окли направляется к офису, Грэди поторопился сесть за конторку и сделал вид, будто очень занят.

— Добрый вечер, — сказал, появляясь на пороге, Окли.

— Чем могу служить?

— Нельзя ли где-нибудь поблизости недорого взять на прокат машину?

— Надо подумать. Есть несколько таких мест. — Грэди взял телефонную книгу, потом, не вытерпев, спросил: — Хотите поехать куда-нибудь по делу?

Произнеся это, он тут же пожалел о своем вопросе — настолько холоден и непроницаем сделался взгляд постояльца.

— Впрочем, это не мое дело, — пробормотал Грэди, пролистывая справочник. — Пожалуй, ближе всего "Нейшнл".