Еще один Валентинов день - Энн Стюарт

– Надеюсь, вы меня просветите, – парировал Джеймс, лениво пуская кольца дыма в ее сторону.

Хелен с восхищением следила, как над столом порхают и дрейфуют колечки, рассеиваясь перед глазами, словно сказочная гирлянда.

Абсурдный восторг, ведь токсичные отходы плывут прямо к ней.

– Курение убивает, – категорично заявила зануда.

Джеймс скривился в самоироничной улыбке, одновременно соблазнительной и раздражающей.

– Не-а, меня не убьет.

– Министр здравоохранения…

– Ни черта не понимает, – отмахнулся Рафферти, откинувшись назад и глядя на собеседницу из-под полуприкрытых век. – От рака легких я не умру.

– Значит, от эмфиземы легких.

– Ни от того, ни от другого. Скорее всего, приму смерть под градом пуль, как в «Лице со шрамом».

– Вы насмотрелись чересчур много фильмов.

– Так же как и вы, – ответил Джеймс. – Собственно говоря, я предпочитаю старые фильмы. Очень старые. Но ведь я старше вас.

– Не намного.

– Вы бы очень удивились, – пробормотал он, гася сигарету. – Пошли?

– Куда?

– Отвезу вас домой.

– Я вполне способна доехать самостоятельно, – отрезала Хелен.

– Нет, не способны. Вы и в прекрасном-то самочувствии паршивый водитель. Слишком медлительный и осторожный. Я очень удивился, что мы невредимыми миновали центр города. А уж после только что пережитой встряски вы наверняка врежетесь в грузовик со льдом где-нибудь на полпути домой.

– В грузовик со льдом? – озадаченно переспросила Хелен.

Рафферти и бровью не повел:

– Разве в Чикаго больше не доставляют лед? Для баров и гостиниц, и тому подобное?

– Наверное, но…

– Не спорьте со мной, Хелен. Я отвезу вас, и точка.

– Ненавижу, когда мной командуют, – рассвирепела свободолюбивая прокурорша. – Я выросла с четырьмя братьями и отцом, убежденными, будто знают, что лучше для меня, и, если бы допустила хоть малейшую слабину, они бы до сих пор руководили моей жизнью. Но я принимаю собственные решения.

– И какие же решения они пытались принять за вас? – спросил Рафферти, осушая чашку кофе.

– Они не хотели, чтобы я поступала на юридический факультет. Не хотели, чтобы работала государственным обвинителем. Мечтали, чтобы вышла замуж за соседского парня, родила детей и стала хорошей женой полицейского.

– А вам этот план не по душе.

– Нет, – безапелляционно заявила Хелен. – Сомневаюсь, что вообще когда-нибудь выйду замуж.

– Да ладно, советник, конечно, вы немного староваты, но не стоит так мрачно смотреть в будущее, – пробормотал Джеймс.

Хелен потрясенно воззрилась на нахала, потом поняла, что он просто ее дразнит.

– То же самое можно сказать и про вас, – нежно пропела она. – На самом деле, я еще не встретила достойного мужчину.

Хелен тоже откинулась назад, холодно разглядывая собеседника, и впервые поняла, в чем польза от сигареты. Хорошо бы сделать глубокую затяжку и невозмутимо выдохнуть струю дыма прямо в эти дерзкие темные глаза.

Рафферти несколько мгновений молча изучал гордячку, потом улыбка изогнула губы. Совсем другая улыбка… ни следа насмешки, мрачный задумчивый взгляд на миг потеплел.

– Сочувствую, мисс Эмерсон. Рискуете умереть девственницей.

Хелен со стуком опустила чашку. К счастью, большую часть чая она уже выпила, и лишь маленькая коричневая лужица медленно растеклась по столу. Хелен поспешно промокнула пятно бумажными салфетками, надеясь, что Рафферти не заметил залившего щеки багрового румянца. Господи, да как он догадался? Рентген у него в глазах, что ли?

Джеймс встал и бросил на стол горсть мелочи.

– Пошли, советник. Вас все еще слегка трясет.

Хелен сурово воззрилась на умника, но без толку. Рафферти смотрел спокойно и насмешливо, и, если она возразит, он, вероятно, выдаст что-нибудь еще более возмутительное.