Матвей еще раз подошел к зеркалу и критически осмотрел свое отражение. И внезапно почувствовал себя полным дураком. Какого черта он вырядился, словно на бал? Да Юлия просто поднимет его на смех! Или, чего доброго, решит, что он вознамерился ее обольстить, воспользовавшись подходящим моментом. Нет, он явно перестарался в своем желании предстать перед Юлией «в подобающем виде». К несчастью, теперь уже поздно что-то менять. По убеждению Матвея, мужчина, позволивший себе опоздать на свидание с дамой без каких-то особых, необычайно веских причин, не достоин женского уважения. «Свидание! — иронично передразнил себя Матвей. — Даты, верно, окончательно свихнулся, дружок! Юлия хочет услышать твое мнение по поводу сегодняшних событий, и то, что она выбрала для этого разговора свои личные покои, еще ни о чем не говорит. Может быть, она действительно плохо себя чувствует. Или ты полагаешь, что пережитые за вечер волнения должны были прибавить ей здоровья и сил?»

Спохватившись, что уже опаздывает, Матвей направился в коридор. Не доходя до дверей, ведущих в апартаменты Юлии, он замедлил шаг и внимательно огляделся. Потом робко постучал и, услышав из-за дверей громкое «войдите», прошел в неосвещенную гостиную. Пока глаза Матвея привыкали к темноте, Юлия подошла к дверям и набросила на них задвижку. Потом обернулась к Матвею, тронула его за руку и негромко скомандовала:

— Идемте за мной!

В отличие от гостиной спальня была освещена. Правда, не слишком ярко: горели всего три розовых свечи в золоченом подсвечнике, стоявшем на мраморном камине с большим прямоугольным зеркалом. Но и этого света Матвею вполне хватило, чтобы рассмотреть наряд Юлии и прийти от увиденного в состояние легкой прострации.

На Юлии был изящный пеньюар с глубоким треугольным вырезом, сшитый из той же ткани, что и маскарадный костюм. Легкий полупрозрачный шифон не скрывал ни одного изгиба стройного женского тела. А под ним… Матвею показалось, что под пеньюаром у Юлии нет вообще ничего, но он тут же отогнал это нелепое предположение, решив, что все дело в его разгулявшейся фантазии. Конечно же, под пеньюаром у Юлии что-то надето, ночная рубашка или хотя бы сорочка. И, разумеется, панталоны. Не будет же она принимать мужчину без…

— Присаживайтесь, сударь, — с легкой усмешкой сказала Юлия, кивая на кресло возле зашторенного окна.

Матвей повернулся в ту сторону, и его изумление возросло еще больше. На низеньком столике между двух кресел стояли бутылка шампанского, хрустальные бокалы и несколько вазочек с клубникой, шоколадными конфетами и печеньем. «Похоже, она основательно подготовилась к моему визиту», — подумал Матвей и тут же почувствовал, как его пульс начинает учащенно биться. Призвав на помощь все свое самообладание, он опустился в кресло и, постаравшись принять небрежно-расслабленную позу, с улыбкой посмотрел на Юлию.

— Ну, мадемуазель, и что все это значит? — с легкой игривостью обратился он к ней. — Решили устроить небольшой банкет по поводу нашего чудесного спасения от разбойников?

— Вашего спасения, Матвей, — многозначительно поправила его Юлия. — Ведь они именно вас хотели убить. Точнее сказать — моего очередного жениха.

— Да, — кивнул он, рассудив, что нет смысла отрицать очевидное, — они хотели прикончить именно меня. Потому что тот, кто их нанял, решил, что наши отношения стремительно и неуклонно движутся к помолвке. Иными словами, — криво усмехнулся Матвей, — затея с «подсадной уткой» сработала. Вот только поймать таким способом селезня нам, к сожалению, не удалось. Но зато теперь мы точно знаем, что он существует!

— Да, только за это знание вы едва не заплатили жизнью.