Все, что блестит - Линда Ховард

Она была горько разочарована, но не очень удивлена, когда вскоре после ее согласия продать Николасу акции, Чарльз дал ей на подпись какие-то документы, сказав, что они касаются лишь второстепенных вопросов. Она слепо доверяла ему прежде, но сейчас как-то инстинктивно решила внимательно, от начала до конца, прочитать бумаги, предложенные суетящимся Чарльзом.

Большинство бумаг, действительно, касались незначительных дел, но где-то в середине стопки, обнаружился документ о продаже Николасу акций «КонТех» по нелепо высокой цене, а не по рыночной, на которой она настаивала. Джессика спокойно вытащила лист и отложила его в сторону.

— Я не подпишу это, — тихо сказала она Чарльзу.

Он лишь сухо улыбнулся, не спрашивая, что это за документ.

— Я надеялся, что ты этого не заметишь, — признался он. — Джессика, не пытайся бороться с ним. Он хочет, чтобы у тебя были деньги, возьми их.

— Я не продаюсь, — произнесла она, подняв голову и посмотрев ему в глаза. — А это то, что он пытается сделать, — купить меня! Ведь у тебя наверняка нет никаких иллюзий относительно его намерений?

Чарльз внимательно изучал носки своих безупречно чистых ботинок.

— У меня абсолютно нет иллюзий. Наверное, это печально, а может, и нет. Суровая реальность имеет мало общего с иллюзиями. Однако, будучи реалистом, я знаю, что у тебя нет ничего лучше, чем предложение Константиноса. Подпиши документы, моя дорогая, и не буди в нем зверя.

— Он не спит, — засмеялась она. — Всего лишь затаился в ожидании, — Джессика решительно покачала головой. — Нет, я не буду подписывать эти документы. Я предпочитаю не продавать акции вообще, нежели позволить ему думать, что он все купил и за все заплатил, — или же я продам их третьему лицу. По рыночной цене на эти акции тут же набросятся.

— Как и на тебя, — предупредил ее Чарльз. — Он не хочет, чтобы эти акции попали в чужие руки.

— Тогда ему придется заплатить мне их рыночную стоимость.

Хотя бы один раз, подумала она, у нее есть возможность обыграть Николаса. Джессика улыбнулась, ее зеленые глаза удовлетворенно заблестели. Почему она до сих пор не подумала пригрозить тем, что продаст акции третьему лицу?

Чарльз уехал с неподписанными документами, и Джессика знала, что он немедленно сообщит об этом Николасу.

Этим вечером она договорилась с ним встретиться, чтобы посетить деловой обед, на котором должны присутствовать несколько партнеров Николаса, и она даже ненароком подумала, не лучше ли просто уехать из города и сбежать от него, чем спорить с ним, но это было бы ребячеством и только отложило бы неизбежное. Скрепя сердце, она приняла душ и оделась, тщательно выбирая платье, которое не казалось бы слишком вызывающим: она знала, что могла доверять налету показной цивилизованности Николаса только до некоторых пор.

Все же скромное платье было провокационным само по себе, суровая строгость черной ткани вызывала резкий контраст по сравнению с ее светлой, сияющей кожей. Уставившись на свое отражение в зеркале, она насмешливо и вместе с тем с горечью подумала о навешенном ярлыке «черной вдовы» и задалась вопросом, вспомнит ли об этом кто-то еще.

Как она и предполагала, Николас прибыл на целых полчаса раньше, возможно надеясь застать ее за одеванием, чтобы она была более уязвима для него.

Когда Джессика открыла дверь, он вошел и посмотрел на нее своими темными глазами так мрачно, что, даже ожидая его гнева, она все равно была поражена. Едва дверь за ним закрылась, как он схватил ее за запястья и прижал к себе, подавляя своими размерами и силой.

— Почему? — тихо проскрежетал он, так близко наклонив к ней голову, что она почувствовала на лице его теплое дыхание.

Джессика знала, что сопротивляться ему бесполезно — это лишь усилило бы его раздражение. Вместо этого она покорно позволила ему прижать ее к себе и так же спокойно ответила: