Смертельная игра - Нора Робертс (2012)

Она не могла понять: как двое людей, любящих друг друга до полного одурения, могут доставать друг друга с такой же регулярностью, как они с Рорком?

«Нет, — решила Ева, ожесточенно сгружая посуду в посудомоечную машину, — не буду я сейчас об этом думать. У меня работы полно».

Она запрограммировала кофе и отнесла кружку к письменному столу.

Раз уж Рорк занялся проверками, хотя она его и не просила, что ж, Ева имеет полное право выбросить проверки из головы. Какой смысл делать двойную работу?

Вместо этого Ева изучила результаты вероятностных тестов, которые запустила еще перед ужином.

С учетом имеющихся данных компьютер рассчитал вероятность больше девяноста двух процентов в пользу того, что Барт Миннок знал своего убийцу. В пользу предумышленного характера убийства говорили меньше шестидесяти процентов вероятности и гораздо больше девяноста — за то, что убийца работал или каким-то образом участвовал в игровом бизнесе. А вот за то, что это был кто-то из персонала «Играй», говорили всего семьдесят с небольшим процентов.

— Если непредумышленное, как он сумел все за собой подчистить и уйти, не перемазав всю одежду кровью? Хрень какая-то. Чет знает что.

«Может, убийца забрал что-нибудь из одежды Барта? — ломала голову Ева. — Можно позаимствовать какую-нибудь рубашку, пару брюк? Вряд ли хозяин будет возражать: не в том он состоянии. В этом случае убийство в состоянии аффекта или результат несчастного случая не выглядят так уж невероятно».

— Оружие. Надо искать оружие. Кто хозяин, где взял.

Ева опять вывела на экран финансовые данные Барта Миннока, начала их просеивать на предмет крупной покупки у частного лица или в пункте продаж игрового оружия.

Она провела перекрестную проверку его финансов с инвентарной описью оружия, игрушек, реквизита, найденных у него дома и на работе.

— Световая сабля. Этот что-то вроде электрического меча. Но это не клинок, это скорее… трубка? Нет прямого широкого края… Нет, это не орудие убийства.

Ева с трудом продиралась через финансовые документы «Играй». Стабильно, думала она. Постепенное восхождение с самого начала, с момента зарождения, большой, постоянный приток прибыли. «И большую часть доходов они вкладывали в развитие компании. Значит, ребята работали вместе всерьез и думали о будущем», — сказала себе Ева.

Эта четверка посещала множество конвентов — «конов», как сказала бы Пибоди, и поодиночке, и вместе, а иногда посылали вместо себя служащих, причем платила за них компания. Гонорары за стенд и демонстрационное пространство были немалые, а фирма «Играй» к тому же нередко спонсировала состязания и разные другие мероприятия.

Тут тратится целая куча денег, отметила Ева. Интересно, это обычная практика? Это окупается? Это умно? Ева покосилась на закрытую дверь. Что ж, придется подождать и задать этот вопрос гражданскому эксперту-консультанту, когда у него улучшится настроение.

Пустив в ход фотографии с места преступления, находки Морриса, отчет «чистильщиков», Ева запрограммировала реконструкцию сцены убийства. Прищурившись, она наблюдала, как на экране две компьютерные модели стоят лицом к лицу, как острием своего клинка убийца рассекает предплечье жертвы, как по инерции ведет меч дальше, вверх и назад, за спину, а затем обезглавливает жертву мощным, слегка по наклонной ударом.

— Наверняка это было больно — первый порез. Это было больно, да к тому же еще электрический шок… Что обычно делает человек, когда ему больно, когда у него порез, когда кровь идет? Почему же ты этого не сделал, Барт? — спросила Ева вслух. — Почему не схватился рукой за рану? У тебя на ладони крови нет, а ведь должна была быть! Порез, жжение, кровь, но ты даже не пытаешься остановить кровь, зажать или хотя бы ощупать рану. А ведь это инстинктивный жест. Но ты не мог, если у тебя что-то было в другой руке, например, рукоятка меча. Ты не мог, если пытался им защищаться или если смертельный удар был нанесен очень быстро.