Последний любовник - Лаура Вормер

Когда Ники Арленетте было двенадцать, он уже скручивал номера с брошенных по соседству машин и продавал их мелким жуликам. В тринадцать его повязала полиция. Джо отправил сына в военное училище в Пенсильвании — меньше всего ему улыбалось то, что Ники может пойти по его стопам. Но парень сбежал из училища и целых два месяца жил у кого-то из бывших дружков, прежде чем отец отыскал его. История повторилась: военное училище, побег, и на сей раз уже пять месяцев от Ники не было ни слуху ни духу. А затем его арестовали в Бронксе по подозрению в убийстве.

Пока Лилиан переводит дух и курит, я сижу молча, смотрю на дорогу и жду продолжения.

— Ники тогда не посадили, но, поняв, что сын уже пошел по кривой дорожке, Джозеф взял его в свой бизнес. Поскольку авторитет Джо в семье Дженовезе рос, ему (а значит, и его преемнику, Ники) доверяли все более серьезные дела. Теперь он стоял над целой сетью ресторанов и отелей. Ники справлялся со своей ролью. Лишь однажды он влип в историю — ему снова инкриминировали убийство, — но сумел выйти сухим из воды.

Под руководством дона Фундзы Тиери обе мафиозные семьи — Дженовезе и Гамбино — неплохо сосуществовали, между ними никогда не было разборок, они никогда не дрались за раздел сфер влияния. Дело Джо, связанное с прачечными и ресторанным бизнесом, отлично уживалось с объединениями Нью-Джерси, которые создавал его крестный отец, Роки Презарио. Позднее, в семидесятых, когда игорный бизнес был легализован и пустил корни в Атлантик-Сити, Джозеф захотел получить здесь свою долю. Роки был готов отдать ему заслуженную добычу, но его родной сын, Фрэнки, не пожелал делиться, потому что сам хотел управлять этой территорией. Таким образом, были задеты амбиции Джозефа Арленетты.

— Речь идет об отце Клиффа? — вставляю я. — Ведь это он — тот самый Джо?

— Да, — сухо отвечает Лилиан, недовольная тем, что я прервала ее монолог.

— А Ники? Это тот самый человек, что положил глаз на дело собственного брата Клиффорда?

— Ты забегаешь вперед.

— Извини. Продолжай.

— Хотя на счету Роки Презарио было несколько убийств, его сын Фрэнки не пошел по стопам отца. Он желал вложить семейный капитал, нажитый незаконным путем, в легальный бизнес. С помощью капитала, поступавшего после отмывания денег через различные подставные фирмы, Фрэнки решил создать бизнес, в котором работали бы обычные люди и где соблюдались бы их права.

— Так ты хочешь сказать, что Фрэнки был «правильным парнем»?

— Он окончил университет Джорджтауна.

— Так он был мафиози или нет?

— Он был хорошим парнем, родившимся в криминальной семье, — настаивает Лилиан.

— Ладно, как скажешь. — Я улыбаюсь, глядя вперед.

— Кстати, до университета он учился в духовной семинарии. Фрэнки хотел стать священником.

— Хорошо, верю тебе. Так на чем мы остановились?

— Затем Фрэнки женился на Селии Бруно…

— Постой! — снова прерываю я Лилиан. — Это не дочь ли Анжело Бруно, дона Филадельфии?

— Возможно.

— Но ты же говоришь, что он не хотел связываться с криминальными авторитетами!

Тишина в ответ. Взглянув на свою попутчицу, вижу, что она не на шутку разозлилась. Неожиданно я начинаю понимать, что Лилиан знает всю эту историю не понаслышке. Все эти даты, имена… возможно, она уверена в том, что говорит.

— Хорошо, что было дальше? Я принимаю то, что Фрэнки и Селия были отличными ребятами. Они мне уже нравятся, — смеюсь я.

Лилиан продолжает рассказывать:

— Фрэнки и его жена жили в Нью-Джерси. У них родилось двое детей, Тейлор и Лиза. Осенью 1979-го Фрэнки согласился отвезти сына и его друзей на футбольный матч, проходивший за городом. Утром он посадил детей в школьный автобус и попрощался с женой перед отъездом. Последнее, что увидел Фрэнки, была любимая жена, садившаяся в его машину, чтобы ехать за покупками. Через пару секунд «кадиллак» взлетел на воздух.