Навеки - Джуд Деверо (2012)

Я подпрыгнул, ухватился за верхнюю часть отделки веранды, вскочил на перила, затем перебрался на крышу. Через пару секунд я уже добрался до окна Дарси. Конечно же, оно оказалось заперто. Я растянулся на крыше и разбил стекло. Сейчас неважно, сработает ли сигнализация и прибежит ли кто-нибудь.

В комнате все было спокойно. Все точь-в-точь такое же, как когда я уходил отсюда. Никакого дыма, стелющегося из-под двери, никакого пламени, прорывающегося сквозь стены. Тихо и обыкновенно.

Только Дарси не было в ее постели.

Я заглянул в ванную, в гардероб и под кровать. Дарси нигде не оказалось. Будь она в нормальном состоянии, мне бы и в голову не пришло, что ее похитили, но Дарси сегодня была… Ну, сказать «странной» – значит ничего не сказать.

За обедом с ней что-то стряслось. Что-то, причинившее ей нестерпимую боль, и я споил напарнице ликер со снотворным, который, казалось, усыпил ее. Так ли это? Или она только притворилась спящей, чтобы отделаться от меня и встретиться со слепым старикашкой, заглянувшим в мою каморку посреди ночи?

Тут не угадаешь, да и неважно. Без разницы, ушла Дарси сама, или ее увели, – я по-любому найду ее. С меня хватит! Если мы собрались быть партнерами – она же просила помочь ей отыскать ее пропавшего мужа – я должен всегда быть в курсе, где она находится.

Подойдя к двери, я стащил с вешалки принадлежавшую Дарси широкополую шляпу, и заглянул в тулью.

– Твой дом горит, – сказал я и вернул шляпу на место.

Дверь была заперта. Заперта снаружи. Поскольку окно закрывалось изнутри, это означало, что Дарси…

Что? Похитили привидения? А как насчет инопланетян, разбрасывающих несокрушимых маленьких глиняных человечков, которые растворяются в воде?

Нет, Дарси бы управилась с ними. Сердцем я чувствовал, что та же шайка, которая держала у себя моего сына, забрала и напарницу. Я схватил каминную кочергу, воткнул ее в качестве клина между дверью и косяком и надавил. Дверь мигом поддалась, и я открыл ее.

Тишина. В доме не было слышно ничего, кроме ватной тишины.

Я шел по коридору и дергал дверные ручки. Везде заперто. Обладай я способностями Дарси, мог бы положить ладонь на дверь и определить, есть ли за ней кто-то (или что-то), но мне такой фокус не по силам. Не слыша суеты за дверями, я не мог сказать, обитаемы комнаты или нет.

В конце коридора у лестничной площадки были апартаменты Амелии. Я не удержался и открыл дверь. Лунный свет потоком лился через французские окна на дальней стене, а в коридоре позади меня светились лампы. Достаточно освещения, чтобы разглядеть комнату: пыльную, не убиравшуюся, наверное, с того самого момента, как узница умерла сто лет назад. Похоже на то, будто вынеся тело из камеры, дверь закрыли и с тех пор до сегодняшнего дня не открывали.

И здесь на полу лежала Дарси. В каком-то белом длинном балахоне, руки скрещены на груди. Точь-в-точь приносимая в жертву девственница из скверного малобюджетного фильма категории В.

С сердцем, колотящимся где-то в горле, я бросился к малышке и приподнял ее. До тех пор, пока я не дотронулся до Дарси, я не осознавал, насколько сильно был уверен, что ее тело окажется ледяным. Почувствовав тепло под ладонями, я чуть не прослезился на радостях.

Подхватил Дарси на руки, прижал к себе, потом опустился на пыльный пол и оперся о стену. Я сыграл копа в слишком большом количестве серий, чтобы повернуться спиной к открытой двери.

– Дарси, – позвал я, отводя упавшие ей на лицо прядки. Поцеловал ее лоб, щеки, потом подбородок. Мои губы приблизились к ее губам.

– Не наглей, – прошептала воскресшая, когда я почти завладел ее ртом.

– Ты жива! – воскликнул я.

– А ты думал, умерла? Значит, собирался поцеловать покойницу?

– С одной давно умершей женщиной я даже собирался сбежать этим вечером, – пробормотал я, пока Дарси слезала с моих колен. Она потирала голову и часто моргала.