Жена или жертва?.. - Филлис Уитни (2000)

Он сейчас напоминал энергичного оживленного мужчину, в которого я когда-то влюбилась, но в его возбуждении появилось что-то жутковатое. Когда я спустилась по ступенькам, он схватил меня в объятия и прижался лицом к моей щеке.

— Ты видишь, Дина, кошка наконец почувствовала, что мы близнецы — Гленда и я. Мы сейчас близки, как никогда раньше. — В его глазах появилось такое дикое выражение, что я в ужасе отпрянула, но он схватил меня за руку и потащил к дверям, прежде чем я успела что-либо возразить. — Достаточно этих глупостей, — вдруг совершенно другим тоном сказал Гленн, и я увидела, что он снова стал самим собой. — Показать тебе, что случилось на самом деле, не займет много времени, дорогая. На этот раз мы пойдем по верхней тропинке. Это будет быстрее. Там лед заметен снегом, но не очень толстым слоем. Пойдем, Дина, и я докажу тебе, что такое Трент Макинтайр.

И мы вышли на снег, окрашенный в этот ранний час в золотистый цвет зари.

15

Снег действительно был не очень глубоким, и идти было довольно легко. Время от времени моя нога проваливалась и скользила по льду, но такое случалось не очень часто. По верхней тропинке было действительно легче идти, чем по берегу, где снежный покров был более глубоким.

Гленн шел осторожно, отводя назад покрытые снегом ветви, чтобы они не ударили меня по лицу, и беря меня под руку, когда тропинка становилась неровной. Длинные тени лежали поперек дороги.

Я окликнула его, чтобы узнать, куда мы направляемся, но он, похоже, не услышал меня. И только когда мы достигли скал-близнецов на Серых камнях и Гленн начал спускаться вниз через лес по направлению к седловине между ними, он обернулся, чтобы ответить на мой вопрос.

— Нам нет необходимости спускаться на берег озера, — сказал он. — От Серых камней видно далеко, и я смогу показать тебе, как все произошло.

Я все еще не верила ни в то, что ему все известно, ни в то, что в этом замешан Трент. Но мне нужно было выслушать его обвинения, для того чтобы опровергнуть их. Если же он действительно представит серьезные доказательства вины Трента, то тому придется ответить мне на некоторые вопросы.

Гленн поднялся на седловину, с которой ветром смело почти весь снег, и протянул руку, чтобы помочь мне взобраться туда. Солнце поднималось над озером из-за темных холмов, отбрасывая зеленый отблеск на заснеженные ели и покрытое льдом озеро.

— Пойдем, — сказал Гленн. — Мы поднимемся на самый верх.

Было очень холодно, и я не испытывала ни малейшего желания мерзнуть на площадке, открытой всем ветрам в это морозное утро, но когда я заколебалась, Гленн подтолкнул меня вперед.

— Давай, — велел он. — Не будь такой робкой. Здесь совсем не скользко. Эта часть скалы свободна от снега и льда. К тому же я буду подниматься следом за тобой и подстрахую тебя. Это совсем легко. Не бойся.

Он не знал, что я уже однажды побывала в его тайном убежище, но я не стала рассказывать об этом. Вцепившись в выступы скалы, я шаг за шагом начала подниматься вверх, пока не очутилась на самой вершине. Там я на мгновение забыла о Гленне и подошла к парапету, чтобы полюбоваться открывшимся перед моими глазами великолепным видом на озеро. Над ним как раз вставало солнце, окрашивая заснеженное дерево в желтоватый цвет.

Внизу на льду появился ранний конькобежец, и я успокоилась, узнав в нем Трента. Он был далеко от нас, катаясь по свободной от снега полоске льда, но его присутствие придавало мне смелости. Мне еще не нужна была его помощь. Я не боялась. Пока еще не боялась.

Воздух был кристально чистый и холодный, и я глубоко вдохнула его, прежде чем повернуться к Гленну, поднимавшемуся на вершину скалы вслед за мной.

Я не чувствовала страха, пока не увидела его лица.