Одержимость - Джоанна Элм (1997)

— Я имею в виду, что такое душевное потрясение… Не обращайте внимания, это всего-навсего шутка. Кто заказывал стриптизера для миссис Кэйн? Надеюсь, не Джек Кэйн?

— Нет, вызов был оплачен Бетси Райт.

«Вот это уже интересно», — подумала Кейт. Бетси Райт начисто отрицала свое знакомство с Тони Салерно и утверждала, что вообще впервые о нем слышит. Так ли? Но, может, вечер был сугубо интимным — только Эмма и стриптизер?

— Оказывает ли ваша фирма эскортные услуги?

— Конечно нет! — возмущенно воскликнула девушка. — То, что Тони был в доме Эммы Кэйн — его личная инициатива, не связанная с нашей работой. Вероятно, он приглянулся ей на дне рождения. Это единственное, что приходит мне в голову. Вы же понимаете — Тони пользовался успехом, многие женщины просили нас дать им номер его домашнего телефона.

— Миссис Кэйн была в их числе?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Насколько я помню, нет. Может, они договорились обо всем во время празднования дня рождения.

Может быть.

— В любом случае, Тони не работал у нас прошлым летом.

— Почему?

— Ну, он не хотел увольняться, поскольку вместе с чаевыми неплохо зарабатывал, но одна ВэО не давала ему житья.

— ВэО?

— Влиятельная особа. Не думаю, что эта работа доставляла Тони большое удовольствие — дамочка была слишком высокомерна.

— Вы с ней знакомы?

Девушка снова покачала головой.

— Тогда почему вы думаете, что она была высокомерна?

— По тому, как она отвечала по телефону, когда мы звонили Тони.

— Вы знаете, кто она, где живет?

— Они жили вместе.

— Правда?

Девушка с сомнением пожала плечами.

— Погодите секунду. Где-то был адрес. Мы туда посылали чеки. Вот он — это на Уоллес-стрит.

— Недалеко от Музея искусств? — спросила Кейт. Впрочем, хорошо зная город, ответа она не ждала.

Окрестности музея славились кварталами обшарпанных домов, в подворотнях которых прочно обосновались торговцы наркотиками. Между строениями была масса пустырей, превращенных в настоящие помойки. Среди этого убожества, однако, выделялись немногочисленные старинные кирпичные здания, отреставрированные какими-то энергичными и, по-видимому, молодыми профессионалами. В одном из таких кварталов Кейт и нашла нужный дом. На табличке рядом с домофоном значились три фамилии, среди которых не было Салерно — только Максвелл, Гринстрит и Тиббетс/Кейси.

Кейт нажала верхнюю кнопку. Никакого ответа. Она нажала вторую — с тем же успехом. Лишь третья попытка дала результат — дверь на звонок в квартиру Тиббетс/Кейси открыл молодой мужчина в шелковом смокинге.

— В чем дело, чем я могу вам помочь?

— Я ищу… — Кейт на мгновение задумалась. — Подругу Тони Салерно.

— Вы репортер?

— Нет! — Кейт энергично тряхнула головой и протянула молодому человеку руку. — Меня зовут Кейт Маккаскер, я — писательница и работаю с детективами, расследующими дело об убийстве Тони Салерно и Эммы Кэйн, чтобы потом написать книгу на этот сюжет. — Внезапно Кейт почувствовала, что возбудила в собеседнике интерес. — Вы знали Тони?

Молодой человек издал неопределенный звук — нечто среднее между стоном и хрипом.

— Лучше, чем хотелось бы… — Он широко распахнул дверь. — О, простите, заходите, пожалуйста.

Вслед за хозяином Кейт проследовала в большую гостиную с высокими, футов восемнадцать, потолками. Из окна эркера открывался вид на улицу. Убранство квартиры поражало изумительным вкусом. На отполированном до блеска паркетном полу лежали изысканные восточные ковры. У окна стояли в кадках экзотические пальмы, по сиреневым стенам были развешаны яркие картины современной работы. Откуда-то лилась тихая музыка из «Лебединого озера». В соседней комнате с зеркальными стенами во всю длину тянулось барре, у которого другой юноша в балетном трико упражнялся в «плие».