Одержимость - Джоанна Элм (1997)

Короче, удачно начавшийся день обернулся сплошным разочарованием. Кейт налила себе виски и прилегла на диван. Потом включила свет и решила послушать Гарри Конника, но настроение не улучшалось. Она плохая хозяйка, говорила себе Кейт; она хорошо разбирается в математике, но совершенно забыла спряжения испанских глаголов и не способна выполнять обещания; словом, она никуда не годная приемная мать.

Впрочем, и Белинда не лучше, мелькнула мимолетная мысль, но Кейт поспешила отогнать ее. Слабое утешение — сравнивать себя с матерью, бросившей родного сына. Да и вообще, почему она всегда прибегает к глупым сравнениям? Каждый раз, думая о Белинде, Кейт чувствовала себя так, словно готовится к решительной схватке с ней в суде.

«Далее, Ваша честь, могу сказать, — заявит адвокат Белинды, — что миссис Маккаскер, опекун мальчика, пренебрегает своими обязанностями: она не пошла на важную встречу с директором школы только потому, что занималась никому не нужными изысканиями для своей книги».

«Но, Ваша честь… — возразит защитник Кейт. — Родная мать мальчика вообще понятия не имеет о родительском долге — она не только не ходит в школу, ей даже недосуг поздравить сына с днем рождения; первые годы его жизни и вовсе прошли без ее участия».

— Мама, — сквозь дремоту до Кейт донесся голос Томми, прервавший воображаемую судебную дуэль. Малыш стоял у двери в пижаме. — Там кто-то на крыльце… Наверное, детектив — я слышал, как подъехал мотоцикл.

«Сомневаюсь», — подумала Кейт.

— Тебе это приснилось, Томми. Иди, ложись спать.

Она рассмеялась, но спустя мгновение раздался нетерпеливый звонок.

Сбежав вниз, Кейт подошла к двери. Ей сразу бросился в глаза сверкающий «Харлей-Дэвидсон», стоявший во всем своем блеске на подъездной дорожке, и только потом она заметила Майка Трейвиса, прислонившегося к дверному косяку. Руки Кейт непроизвольно потянулись к голове — поправить прическу (она сняла заколки, когда прилегла на диван со стаканом виски). Кейт чувствовала себя крайне неловко с распущенными по плечам волосами, однако Трейвис, казалось, не замечал ее смущения.

— Привет! — Он вымученно улыбнулся. — Вы не уделите мне пять минут?

— Для чего?

— Для разговора. — Он замолчал, и Кейт приоткрыла дверь немного шире. — Я хочу извиниться.

Извиниться? Этого она ожидала меньше всего.

— Мне очень стыдно за свое поведение, я вышел из себя.

Кейт смотрела на детектива с непроницаемым выражением на лице.

— Я вам кое-что принес. — Майк снова улыбнулся, теперь уже с весьма довольным видом.

— В этом не было необходимости.

Кейт отметила, что в руках у Майка ничего нет.

Трейвис извлек из внутреннего кармана куртки аудиокассету.

— Что это? — Кейт невольно тоже улыбнулась. — Уж не показания ли Джилл Максуэлл?

— Нет. — Майк отрицательно покачал головой. — Той записи у нас еще нет. Это показания Бетси Райт. Я полагал, что миссис Райт должна дать кое-какие объяснения, потому что именно она организовала встречу Эммы Кэйн с Тони Салерно. Думаю, ее признания куда интереснее, чем беседа с Джилл Максуэлл.

Интонации его голоса заставили Кейт настежь распахнуть дверь.

— Не желаете войти?

Она провела Майка в свой кабинет и предложила сесть и выпить. По радио сладко пел Конник.

Кейт вырубила его, вставила в магнитофон кассету, принесенную Трейвисом, и нажала кнопку «старт».

В динамиках раздался голос Майка:

«…нужны откровенные прямые ответы, миссис Райт. Я понимаю, что, когда мы с вами говорили в прошлый раз, вы были расстроены и растерянны».

«Вы очень добры ко мне, детектив. — Голос Бетси Райт звучал тихо и неуверенно. Кейт прибавила громкость. — Я сожалею, что была тогда с вами не до конца откровенна — просто никак не могла прийти в себя. Увидеть Тони в халате мистера Кэйна — такое потрясение…»

«Вы не знали, что Эмма Кэйн встречается с ним?»