Одержимость - Джоанна Элм (1997)

— В моей жизни была только одна женщина, которая могла претендовать на нечто большее. Она-то и подтолкнула меня к мысли о разрыве с Эммой, и в конечном счете мы оба испытали боль.

— Эта женщина живет в Филадельфии? — спросила Кейт с нескрываемым интересом.

Кэйн снова кивнул.

— Это было довольно давно. — Он невесело улыбнулся. — Вы уже приступили к наброску плана, Кейт? Хотите узнать ее имя, чтобы проследить всю историю?

— Мне кажется, я знаю ее имя. Вы говорите о Молли Хескелл, не так ли?

Кэйн был явно удивлен.

— Вы разговаривали с Молли? — спросил он.

— Нет, просто вчера видела ее по телевизору. Она вела репортаж, несколько тенденциозный, о подруге Тони Салерно. Молли убеждена, что именно эта девушка — убийца.

Кэйн прищурил глаза.

— Не очень похоже на Молли… — Он сделал глоток виски. — Молли Хескелл — прекрасный репортер. Я очень хотел, чтобы она вместе со мной поехала в Нью-Йорк.

— Так почему же она не поехала? — подзадорила Кэйна Кейт, хотя слышала ответ от Габриэллы Грант.

— Это долгая история. — Джек пожал плечами.

Кейт внимательно вгляделась в его лицо. Похоже, он испытывал к Молли неподдельное глубокое чувство.

— Вы до сих пор видитесь с ней? Общаетесь?

— Она звонила мне недели две назад. Словно из небытия. Впервые за последние несколько месяцев… — Кэйн удрученно вздохнул. — Хотела поговорить о работе в «Уорлд медиа» — в Филадельфии ее преследовали несчастья. К сожалению, в этот момент в кабинете находилась моя жена… — Он задумчиво потянулся к стакану. — Такое вот совпадение… Молли была единственной женщиной, на которую Эмма имела большой зуб.

Кейт опустила вилку.

— Что вы ей сказали?

— Сказал, что перезвоню, что попытаюсь уладить все с Эммой, уговорю ее принять нужное решение. Я опасался раскачивать лодку, которая и без того изрядно накренилась.

— Ваша жена до последнего момента имела зуб на Молли Хескелл?

Джек неопределенно хмыкнул.

— Кто знает? Для меня всегда было загадкой, что у Эммы на уме, так зачем испытывать судьбу?

Какую судьбу, хотела спросить Кейт, но Кэйн, откинувшись на спинку стула, опередил ее:

— Молли была самым лучшим репортером из всех, кого я когда-либо имел.

Кейт промолчала в ответ на его слова, ее губы скривились в усмешке. Классическая оговорка по Фрейду.

Кэйн моментально все понял.

— Я имею в виду из тех, что работали со мной.

Кейт продолжала молчать, оценивая и взвешивая откровенность Джека. Другая такая возможность ей вряд ли еще представится.

— А Габриэлла Грант? — спросила Кейт, набив рот лобстером, в надежде таким образом придать своему тону нужную раскованность. — Вы же взяли ее с собой вместо Молли Хескелл.

— Она тоже хороший репортер, очень естественна в живом эфире.

— Но не самая лучшая из всех, кого вы имели? — Кейт старалась, чтобы ее слова звучали легко и непринужденно.

— Я никогда не имел Габриэллу! — В голосе Кэйна послышалась железная решимость. — Кажется, я уже не раз повторял это.

Пока подошедший официант наполнял ее опустевший бокал, Кейт вспомнила, как Габриэлла Грант возникла на пороге, когда они с Джеком покидали студию.

«Вы уже уходите, Джек? — спросила тогда Габриэлла, лицо ее при этом выражало тревогу. — И сегодня не вернетесь?»

«Возможно, вернусь, — ответил Джек. — Если возникнет необходимость».

Интересно, был ли в его словах двойной смысл, некий пасс в сторону Габриэллы — мол, он, конечно, вернется, если у нее возникнет такая необходимость. Однако в тоне Джека Кейт не уловила особой теплоты.

— Объясните, почему в связи со всей этой историей всплыло имя именно Габриэллы Грант? — прервал ее раздумья Кэйн. — Полагаю, не из-за той дурацкой заметки? Подобные заметки писали обо мне и раньше, например, о моих отношениях с Кэти Куррик.

— Кэти ведь не живет с вами в одном доме, правда?