Я бы сказала, что люблю... - Элли Картер (2008)

— Девчонки, чтобы быть незаметной на открытом пространстве, нужно одеваться неприметно, — сказала я, но Ким Ли в этот момент стаскивала с себя вязаный топик и чуть не снесла мне голову, размахивая руками. — Знаете, мне кажется, он не на прогулку нас поведет! — крикнула я, и Анна повесила в шкаф черное вечернее платье Макей.

Я же хамелеон! хотелось крикнуть мне. Я — наследие секретных служб! Я готовилась к этому дню всю жизнь — тренировалась с папой, просила маму рассказывать мне о всяких случаях из ее работы, я стала девочкой, которую никто не видит. Но сейчас я все глубже уходила в тень. И вот я стою посреди комнаты, мои лучшие подруги вьются вокруг гламурной новенькой, а я совершенно невидима.

— Сними серьги, — велела Макей Еве. — Заправь рубашку, — сказала Анне, потом повернулась к Кортни Бауэр: — Кто у тебя умер в волосах?

Кортни действительно частенько перебарщивает с гелем для укладки.

Бекс с Лизой сидели на кровати, потрясенные не меньше моего.

— Эй! — снова крикнула я, но без толку. Тогда я призвала на помощь все свое шпионское наследие и свистнула так громко — можно было коров домой загнать (в буквальном смысле — именно затем меня дед и научил так свистеть).

Все оторвались от Макей и посмотрели на меня. Я сказала:

— Пора.

В комнате воцарилась тишина. Игры в переодевания закончились, и все это понимали.

— Здравствуйте, дамы.

Слова были правильные, но вот голос из темноты был неожидаемый. Вы не представляете, как это несправедливо — ждать Джо Соломона, а увидеть мистера Московица.

— Вы сегодня такие… — Он глазел на нас, открыв рот, как будто никогда не видел подведенных глаз и бюстгальтеров, увеличивающих грудь. — …красивые, — наконец выдавил он и хлопнул в ладоши. Видимо, чтобы руки перестали трястись. Но с голосом он по-прежнему совладать не мог. — Что ж, сегодня очень важный день. Очень важный. Для… — он немного задумался, — …всех нас.

Мистер Московиц поправил очки на носу и устремил взгляд куда-то за освещенную подъездную дорогу. Даже я не знала точно, что было там, в этой темной пропасти. Конечно, я знала, что там парк, и беговые дорожки, и поле для лакросса — очень полезное во время Красного кода (а еще отличный подземный ангар для вертолетов), но ни для кого не было секретом, что парк академии — это минное поле. Возможно, даже в буквальном смысле. Меня проняла дрожь.

Что если там засели снайперы? Или бойцовые собаки… или… но я не успела развить эту мысль — раздался скрип гравия и визг шин. К нам подкатил грузовик «Ночного экспресса». Что за срочный груз нам доставили? Распахнулась дверца водителя, оттуда выпрыгнул Джо Соломон и крикнул:

— Залезайте!

Стало ясно, что груз — это, собственно говоря, мы.

Я вспомнила одну из записок Лизы. ПРАВИЛО СЕКРЕТНЫХ ОПЕРАЦИЙ № 1: НЕ КОЛЕБАТЬСЯ. Мистер Московиц открыл грузовую дверь, и я первой вскарабкалась в фургон. Мне представилось, что грузовик сродни нашим учителям — раньше он вел восхитительную и полную опасностей жизнь, а потом ушел в отставку и перебрался к нам. Но внутри не оказалось стены мониторов с наушниками — ничего такого, что обычно показывают в кино — только ящики и тюки с грузом. И тогда фургон показался мне еще круче, поскольку до меня дошло, что Джо Соломон угнал его!

— Первое правило, — предупредил он нас, когда мы расселись, — не трогайте эти ящики. — Он пробрался внутрь и уселся позади нас. Мистер Московиц остался стоять снаружи. Он смотрел на Соломона, словно водонос, которого попросили подержать шлем знаменитого полузащитника.

— Харвей? — окликнул его Соломон нетерпеливо, но все же достаточно мягко. — Время идет. — Он бросил мистеру Московицу ключи.

— О! — тот словно очнулся. — Действительно. Ладно, увидимся там, — махнул он нам всем.

— Нет, Харвей, не увидимся, — возразил мистер Соломон. — В том-то вся задумка.