Но Лиза не стала напоминать об этом. Она только кивнула и попросила быть осторожной. Я выскользнула из Большого зала и направилась в библиотеку, где, если навалиться на полку Д-Е и одновременно вытащить томик «Современное использование древнего оружия» Даунинга, можно проникнуть в мой второй самый любимый потайной ход.

Конечно, если в библиотеке не окажется мистера Соломона.

— Привет, мисс Морган.

Мистер Соломон! Уверена, он не знает про потайной ход, ведь даже мне потребовалось два года, чтобы обнаружить его. И все же я похолодела от ужаса, увидев его возле шкафов.

— Что это вы здесь забыли в такой дивный вечер? — Он сунул руки в карманы. — Не свидание ли?

Не сомневаюсь, это всего лишь образчик мужского юмора. Непроизвольно я издала звук, отдаленно напоминающий хахахахаха. Да уж! Какая тут скрытность.

— О, я только… э-м-м…

— Привет, малыш, — услышала я позади. — Ты не меня случайно ищешь?

Библиотека, пожалуй, мое самое любимое место в особняке. Здесь есть огромный камин в центре, а по периметру в два яруса тянется балкон, где расставлены письменные столы и уютные кресла. Со второго яруса вся библиотека открывается как на ладони, и именно там я увидела маму.

Она начала спускаться, в руке у нее был томик стихов. Подойдя к нам, она обняла меня за плечи.

— А я как раз искала тебя.

— Правда?

Тут я вспомнила про Джо Соломона, стоявшего в двух шагах и наблюдавшего за этой трогательной сценой.

— Ладно. — Он шагнул к двери. — Пожалуй, оставлю вас наедине, девочки.

Думаю, мама смогла бы уложить Джо Соломона на лопатки. А когда он назвал ее «девочкой», я решила, что сейчас мне представится возможность проверить это на практике. Но мама ничего не сказала. Она не заломила ему руку за спину и не врезала по лицу ногой в черном ботинке на высоком каблуке (прием, который мне хочется когда-нибудь освоить в совершенстве — как только мне достанутся эти самые ботинки). Она лишь улыбнулась ему, словно говоря: Спасибо, дальше я сама разберусь.

Мне стало нехорошо. Мама утянула меня в холл и дальше, к часовне. За спиной я слышала звяканье вилок по тарелкам и разговоры (на персидском). Мама взяла меня под руку и сказала:

— Просто хотелось узнать, есть ли у тебя планы на сегодняшний вечер.

Я говорю на множестве языков, но, правда, не поняла, о чем она спросила. Странно. Не настолько, как если бы в нашем пруду обнаружилась нацистская подводная лодка, но все же.

— Я просто подумала, может, ты захочешь сходить в город, — добавила она, заметив мою озадаченность.

Вообще-то, я собиралась в город, вот только не с ней. Я даже губы накрасила, а одежда ждала меня в потайном ходе. Джош был так возбужден, когда расспрашивал меня:

— Ты ведь придешь в субботу вечером, правда? Тебе никуда не надо с твоими родителями?

Я ответила, что приду. И вот теперь… Я подняла голову и посмотрела ей в глаза — красивые глаза, которые видели и ужасы, и чудеса, и все, что между этими двумя крайностями. Мне удалось лишь выдавить:

— Я устала. Вообще-то я не врала.

— Может, в кино? — предложила она со свойственной супершпионам настойчивостью.

— Я… — Я просто чудовище. — Видишь ли, я должна… И тут я услышала позади:

— Ками обещала мне помочь с заданием по органической химии.

Макей МакГенри! Лицо невозмутимое, голос спокойный. Может, чисто академически она и отстает от нас, но в том, что касалось вранья, в шпионской профессии она была совершенно естественна. (Тина Уолтерс клянется, что Макей как-то раз угнала яхту шейха на Средиземном море. Что ж, это только подтверждает шпионские способности нашей новой подруги.)

Мама посмотрела на Макей, потом опять на меня.

— О! — Ее улыбка показалась мне немного вымученной, а в голосе сквозила грусть. Она погладила меня по руке. — Тогда ладно. Мне просто не хотелось, чтобы ты сегодня была одна.