Брачный аферист - Павел Шорников (2002)

— Почему именно Копенгаген? — спросила она.

— Всегда мечтал увидеть Русалочку. В детстве я был влюблен в нее. А вы… вы чем-то с ней похожи. Честно, честно… Ну как, согласны?

«С брачным аферистом! Даже не в Париж, а в какой-то Копенгаген! Где один на один и помощи ждать неоткуда! Никогда!» — подумала Светлана.

— А в Дании пляжи есть?

— В Дании все есть.

— Тогда почему бы и нет, — с улыбкой ответила она.

8

Шампанское, которое Балашов предлагал распить вечером, так и осталось стоять в баре, дожидаясь лучших времен. Ужин на двоих, свечи, приятная музыка, задушевный разговор, признания, ласки и пряная ночь — все это осталось томиться под пробкой, так и не выстрелившей в потолок. Или Артема подвела память, или он передумал, или что-то еще — Светлана выяснять не стала. И напоминать тоже не стала. Нет так нет. Даже еще и лучше. Можно заняться делами: расшифровать магнитофонные записи, сделать черновые наброски будущей статьи.

Она включила компьютер, но дальше нескольких набранных строк не пошло. Взгляд соскальзывал с экрана дисплея, как яичница с тефлоновой сковородки, тыкался по углам, вяз в хрустальной вазе с цветами, кружил, как муха вокруг лампы, и вдруг возвращался на несколько часов назад. Она снова видела дорожки сада, траву, усеянную телами загорающих, пруд, в котором, обезумев от жары, плескалось солнце, слышала, как хрустит песок под ногами, рокочут где-то далеко машины, кричат на спортивной площадке дети… Но все это — второй план. А на первом…

Обманывать себя не имело никакого смысла: Гладышев ей нравился. Но это «нравился» — всего лишь так и не развившееся чувство, которым она прониклась к Николаю еще в «Узах Гименея» до того, как на него навесили ярлык афериста, бухнули ложку дегтя в бочку меда. И хорошо, что бухнули. Пусть теперь Гладышев изгаляется как хочет, Светлана на его трюки не поддастся.

Но она будет всячески показывать ему, что все больше и больше очарована, что доверяет ему безмерно, а сама, как энтомолог, станет внимательно изучать это редкое человекоподобное насекомое под микроскопом, фиксируя каждое его движение. Главное, не пропустить момент, когда он попытается впиться в ее тело, чтобы насосаться крови очередной жертвы.

«Человекоподобное насекомое — в этом что-то есть, — заставив себя еще немного постучать по клавиатуре, подумала она. — Но, когда он перейдет от слов к делу, не будет ли слишком поздно?..»

Светлана украдкой посмотрела на Артема. Тот по своему обыкновению лежал на диване в сине-бело-голубом спортивном костюме, очень выигрышном на бордовом фоне обшивки, в белых махровых носочках и читал газету — играл в свою «аберрацию зрения».

«Рассказать Артему? Нет, не сейчас. Еще рано. Вот когда буду уверена… Что же это Щербина не шлет фоторобот?»

Она еще раз заглянула в электронный почтовый ящик — пусто — и вернулась к своим мыслям.

Да, Гладышев оказался достойным соперником. Сегодня ей добраться до истины так и не удалось. Она на такие скорости и не рассчитывала. Но кое-что странное наскрести все же удалось.

Гладышев сказал, что он психолог с частной, домашней практикой. То есть у него нет ни офиса, в который можно заглянуть, ни секретарши, которую можно разговорить, ни коллег по работе, которые тоже могли бы кое-что порассказать. Очень удобно. Психолог! Хоть бы один профессиональный термин ненароком обронил: что-нибудь вроде фрустрации или сублимации. Нет, говорил нормальным человеческим языком, словно и не психолог вовсе. Далее… Гладышев скрыл, довольно неуклюже, какое учебное заведение закончил. Не назвал город, в котором родился… Ни словом не обмолвился о родных, ни словом о друзьях. Ничего нового в информационном плане она о нем опять не узнала. И при этом — сотни историй из прошлого и настоящего — заслушаешься, — которые вполне могли произойти и не с ним. А могли и с ним.