Хождение по водам - Джемма О'Коннор (2007)

– Вот этот, – Весельчак повернул пухлое лицо к Джону Спейну, – постоянно здесь болтается, – и хищно глянул на Рекальдо: – Почему вы бросили ее здесь? Почему не перенесли в дом? Куда подевался чертов врач? – Казалось, он вот-вот сорвется. – Что тут делает этот тип?

Старик посмотрел прямо в его лихорадочно блестевшие глаза, но промолчал. Распрямился во весь свой немалый рост и стоял спокойно, как глыба. Его глубоко спрятанная мощь подавляла. Рекальдо, наблюдая за ним, пришел к выводу, что, несмотря на свое крепкое тело, Спейн источал скорее интеллектуальную, чем физическую энергию. Как он ни старался, ему не удавалось скрыть привычку властвовать.

Молчаливое противоборство длилось не больше нескольких секунд, затем Спейн повернулся и грузно направился через выросшее дикими травами поле.

– Эй, мистер Спейн, куда это вы? – окликнул его Рекальдо. – Вернитесь. Вы не можете уйти так просто.

Старик остановился. Его руки висели по швам, как у несчастного бабуина. Полуобернувшись, он жестко бросил сержанту:

– Могу и уйду. Я стар, замерз и промок. Пойду домой. И вот что, мистер Рекальдо, у меня нет сомнений: О'Дауд знает, что и как.

– В таком случае оставайтесь дома, – предупредил его Рекальдо. – Нам придется еще поговорить.

Пока они смотрели, как Спейн ковыляет к своей лодке, зазвонил мобильный сержанта. Рекальдо поднес его к уху, минуту или две слушал и при этом не сводил глаз с О'Дауда.

– Вам тоже придется уйти, – вежливо сказал он ему, пристегивая телефон к поясу.

– Что это вы, Фрэнк, вдруг заговорили так формально? – начал было О'Дауд, но посмотрел на распростертое на земле тело и зажал ладонью рот. – Можно мне взглянуть на нее?

– Извините, – покачал головой полицейский, – придется оставить все как есть.

К его удивлению, Весельчак опустился на колени подле покойницы и склонил над ней голову. Рекальдо почувствовал себя неуютно. Он понимал: сколько бы ни горевал О'Дауд, расследование пойдет своим чередом. Известно, что О'Дауд был ближайшим соседом убитой. А кем еще? Другом? Любовником? Как бы то ни было, его жизнь подвергнется доскональному изучению, всплывут на свет его слабости и раз и навсегда придется смириться с оглаской. Это касалось не только О'Дауда, но и Спейна, и всех, кто был связан с убитой, даже если эти люди были невиновны. Садовник, бармен, ребята из лодочного парка… Крессида Суини. Он сам. Все они – зерна для жерновов следствия.

Его мысли нарушил Весельчак.

– Давайте что-нибудь сделаем. Перенесем ее с мокрой травы в дом. Нельзя же оставлять ее здесь. Это ужасно. Мы должны…

– Нет, извините, тело придется оставить на месте. А вам, боюсь, необходимо уйти. Вскоре к вам обратятся, а до тех пор я просил бы вас не отлучаться из дома. И не вздумайте никому ничего рассказывать. Вы меня слышите? Я не желаю, чтобы в баре Хасси начались пересуды по этому поводу. Учтите, я предупреждаю вас совершенно серьезно.

– Что-то я не слышал, чтобы вы делали такие же наставления старику Спейну, – едко заметил Весельчак.

Но ему не удалось смутить Рекальдо.

– Если бы я опасался, что утечка информации может исходить от него, – парировал полицейский, – предупредил бы непременно. Но вы прекрасно знаете, что Джон Спейн ни с кем не общается.

– И с ним никто, – фыркнул О'Дауд.

– Вот именно. Вы – совершенно иное дело. Вы больше знаете о людях в здешней oKovre. чем кто-либо иной. – Весельчак холодно улыбнулся. – А уж о мисс Уолтер и говорить нечего. Разве я не прав?

– Миссис, – вкрадчиво поправил О'Дауд. – Миссис Уолтер. Она настаивала, чтобы ее называли как положено.