Золотой мираж - Джудит Майкл

— Ас чего ты взяла, что Брикс в этом не участвует? Я знаю, что ты его любишь, Эмма, но постарайся об этом забыть, хотя бы на минуту. Здесь происходят довольно темные дела. Кто-то подделал отчеты. Если Брикс на самом деле так близок к своему папаше, и темные дела происходят, то почему, собственно, ему не принять в них участие?

— Нет, он не мог! Я знаю его — он никогда не пойдет ни на что такое!

— Знаешь, я не понимаю, отчего ты так в этом уверена. Но как бы там ни было, Эмма, он уже большой мальчик и сам о себе позаботится. На твоем месте я бы за него не тревожилась. О чем тебе стоит побеспокоиться…:

— Я беспокоюсь за него, — сказала Эмма тихо.

— Что ж, ничем не могу помочь. О чем тебе следует беспокоиться, так это чтобы он не узнал, что ты видела те записки. Пока он не знает, ты вне всего этого, а для тебя это лучшее место. Ты же не хочешь, чтобы он знал, что ты имеешь ко всему этому какое-то отношение. Потому что я должна с этим что-то сделать, Эмма. Здесь я ответственна, и не могу просто отвернуться, — Джина все время следила за дверью, опасаясь, как бы Брикс не увидел ее там раньше. Теперь она открыла дверцу машины. — Ты понимаешь, я так и вижу всю эту партию ПК-20, в роскошных упаковках Клер, заполнившую склад Эйгеров — все эти баночки, и тюбики, и бутылочки — все уложено в башню из милых коробок, все выше и выше, такая огромная башня, как пирамида, и все в лабораториях, от Квентина до самого последнего лаборанта, ждут марта, чтобы загрузить этими коробочками грузовики, поезда и корабли и раскидать по всей стране. Как армию-захватчика. И похоже, что кое-что в этих коробках — яд, по крайней мере, потенциально, для очень многих людей. Если я забуду об этом, то стану настолько же виновной, как и тот, кто приказал изменить отчеты, и тот, кто это сделал, и те, кто об этом знают.

— Джина, послушай. До марта ничего не случится — ты сама только что сказала. Значит, ты можешь подождать несколько дней, так? Брикс сказал мне, что были новые испытания, и что пришли их результаты, и там все было отлично, и, может быть, все те старые…

— Эмма, никаких новых испытаний не было, я бы услышала в лаборатории. Ни слова не было сказано о других тестах ПК-20. И я только что прочла записи.

— Ты читала все отчеты? Ведь ты прочла записки и старые отчеты о результатах тестов, а новые? Их ты читала?

— Никаких отчетов новых испытаний.

— Брикс сказал, что они были. Ты ведь не можешь быть уверена, правда?

— На девяносто девять процентов.

— Это не так, Джина, Брикс мне говорил! И даже если нет новых тестов, может быть, они отложили дату выпуска, а ты про это не слышала. Ты ведь уходишь, может быть, тебе ничего и не говорят. Разве такого не может быть? Только несколько дней, Джина. Ты ведь можешь так сделать.

— Полагаю, что могу, но спорю, что изменять никто ничего не собирается.

— Все равно, Джина. Всего несколько дней. Неделя.

— Но зачем? Что случится за неделю?

— Не знаю. Но что-нибудь может. Джина поглядела на нее пристально.

— Эмма, ты держись от этого подальше. Слушай: я очень серьезно. Держись подальше. Я не хочу, чтобы ты выдумывала, как рассказать Бриксу о чем-либо таком — это будет не очень умно.

— Нет. Конечно, нет. Я просто думаю, что ты должна подождать и дать им еще шанс.

Джина засомневалась, а потом пожала плечами:

— Я дам им неделю, но больше я ждать не буду, Эмма. И еще. Я думаю, мы должны рассказать все твоей матери. Там много чего происходит, что…

— Нет! — Эмма энергично затрясла головой. — Она перескажет Квентину! Ты не можешь ей рассказать, Джина, не надо! Пожалуйста, Джина… я не выдержу этого. Разве ты не можешь вообще ничего не делать некоторое время? Я хочу сказать, просто забыть все на несколько недель или…

— Ты сказала на неделю.

— Ладно, конечно, на одну неделю. Но не говори никому. Обещай, Джина, пожалуйста, обещая это.

— Твоя мать должна знать, — сказала Джина упрямо.