Наташа сейчас ощущала себя самым несчастным человеком на земле. Все остальные проблемы и невзгоды будто отошли на второй план… Осталась только горечь… Горечь от несправедливой обиды…

Однокурсники упорно тащили Наташу в кино, за два свободных часа между парами можно было успеть. Девушка всегда несколько смущалась, когда ей приходилось отказываться, придумывала немыслимые отговорки, но на этот раз она отказалась наотрез. Оправдываться ей даже не приходило в голову.

«Просто не пойду, и все!» — так заявила она.

Товарищи удивленно пожали плечами, недоуменно попереглядывались и отправились в ближайший кинотеатр без Наташи. В кои-то веки Денисова не составила им компании. Что она будет делать эти два часа? Слоняться по зданию университета, просиживать юбку в столовке? Скучно ведь…

— У нее, наверное, женское периодическое недомогание, — оправдывая странное поведение сокурсницы, предположила Галя, отличница и секретарь комсомольской организации, девушка прямая и твердая. — Ребят, оставьте Наташку в покое. Ей сейчас свет не мил. С каждой бабой такое случается раз в месяц.

А Наташа не могла больше находиться в учебном заведении, которое в одно мгновение опротивело ей. Она решила сбежать с занятий и первой же электричкой уехать в Томилино. Там хотя бы можно отвлечься от всего этого кошмара, успокоиться, прийти в себя и оценить сложившуюся ситуацию… И пожаловаться Андрею, он пожалеет и посоветует, как быть дальше…

Но напоследок Наташа решила все-таки повидаться с Владимиром Константиновичем.

Его не было в аудитории, в которой он обычно преподавал… Не пришел еще… Ах, да… У него сегодня первая пара свободная…

«Наверняка встал сегодня попозже, отоспался хорошенько, — думала девушка, спускаясь по лестнице. — Кофейку попил… Теперь самое время поучить детишек жизни… А как же еще? Профессор, уважаемый всеми человек, светлая голова, национальная гордость…»

Наташа так сильно возненавидела Мартынова, что даже сама испугалась этого. Попадись он ей в эту минуту на пути, она, не задумываясь, принялась бы его душить, царапать… Пелена гнева застилала Наташины глаза, и, оказавшись в гардеробе, девушка даже не заметила профессора, когда столкнулась с ним нос к носу. Она прошла бы мимо, если бы Владимир Константинович не окликнул ее.

— Наташа! — его лицо засветилось радостью. — Наташа, что с вами? Чуть с ног меня не сбили… Вы хорошо себя чувствуете?

«Улыбается… Я ожидала увидеть эту улыбочку… — подумала девушка, как бы не обращая на Мартынова никакого внимания. Она торопливо одевалась. — Естественно, он добился своего, теперь можно и поулыбаться… Интересно: что дальше?»

— Хорошо, — сказала она. — Я себя чувствую прекрасно, как никогда в жизни. Не стоит беспокоиться…

Мартынова удивил ее холодный тон, но он поначалу не придал этому особого значения. Кто его знает, может, Наташа на семинаре плохо ответила? А женщины народ слабонервный, из-за всякой ерунды в истерику готовы бросаться.

Наташа накинула пальтишко и чуть подтолкнула профессора плечом, чтобы тот дал ей пройти, не торчал на дороге. От этого толчка Владимир Константинович пошатнулся и, с трудом удержав равновесие, оперся о вешалку.

— Наташа, вы что? — недоуменно воскликнул он.

— Извините, не хотела… — вполоборота бросила девушка. — Искренне прошу прощения… Кстати, спасибо вам…

— Спасибо?.. — еще больше удивился Мартынов.

— За все хорошее спасибо. Желаю счастья в личной жизни… — и Наташа быстрым шагом направилась к выходу.

Профессор нагнал ее уже на улице. Наташа шла, загребая ногами грязную жижу, пригнувшись и опустив голову, напоминая собой конькобежца.

— Вы мне… Можете объяснить?.. — Мартынов на бегу пытался сорвать с шеи мохеровый шарф. — Почему?.. Что я такого?.. Не понимаю… Постойте же… Я давно уже не мальчик… Мне тяжело… Я устал…

— Вы опаздываете на занятия, профессор! — крикнула Наташа. — Бегите в обратную сторону, у нас с вами разные направления!