Переломный момент - Сюзанна Брокман (2005)

Ее одежда предназначалась для лета северной Германии. Молли закатала штанины, чтобы приспособиться к жаре Индонезии, а рукава трикотажной рубашки повязала вокруг раздавшейся талии.

– Мэм, вам нужна медицинская помощь? – спросил ее Джулз.

Но она заметила Джоунса. И бросилась к нему. И вот, ох, Иисусе, он уже обнимает ее.

– Пожалуйста, скажи мне...

– Ты?.. – Она отступила и окинула его взглядом так же, как и он оглядел ее.

– Со мной все в порядке.

– Я в норме.

Оба произнесли это одновременно и сразу же добавили:

– Точно?

Джоунс не знал, плакать или смеяться. Молли делала и то, и другое, пока он ее целовал. Но вдруг она вздрогнула, и Дейв быстро ослабил объятия.

– Ты ранена. Я убью его...

– Нет, нет – это из-за биопсии.

О боже. Он совершенно забыл. Джоунс отстранился и посмотрел на нее:

– Это?.. – он не смог договорить.

– Не знаю, – покачала головой Молли. – Для получения результата нужно было время.

– Она вытерла слезы и попыталась улыбнуться мужу. – Я чувствовала, как ребенок шевелится. Мы с Джиной ужинали в Гамбурге, и я его почувствовала.

Ребенок. Джоунс знал, что должен что-то сказать, но не мог врать.

– Это было так волнующе, – продолжала она. – Официант принес нам бесплатный десерт, чтобы отпраздновать.

Бог знает, он не мог сказать ей правду. Джоунс осторожно прижал ее ближе, так, чтобы она не могла видеть его лица и понять, о чем он думает.

– Мне так жаль, – прошептал он вместо этого. – За все это.

– Мне тоже. – Затем она отстранилась, и ее лицо приняло строгое учительское выражение. – Ты не должен был приезжать, – пожурила она.

– Да, верно, и ты не должна была.

– Хотя я даже не знаю, где мы находимся, – призналась Молли.

– Восточная Индонезия, – пояснил он. – Очень близко к Восточному Тимору.

– Ну конечно. Из всех беззаконных островов в этой части мира мы оказались возле самого беззаконного.

На той стороне гаража Джулз продолжал сражаться с обоими телефонами и следить за улицей.

Чем они там в доме занимаются?

Молли ответила не его невысказанный вопрос:

– Они выходят – просто пытаются придумать, как сделать это так, чтобы Эмилио не чувствовал угрозы. Думаю, он тебя боится.

– Умный парень.

– Собираюсь напомнить тебе, что ты мишень, и попросить тебя не лезть на рожон. И собираюсь забраться с тобой на заднее сидение, – сказала она, – и, не знаю даже, отвлекать тебя всеми возможными женскими уловками, чтобы ты не подстрелил Эмилио.

Или не выкинул что-то в таком духе.

Молли «сделала лицо»: приняла то особенное выражение, которое появлялось у нее всякий раз, когда она была с чем-то совершенно не согласна.

Джина тоже очень хорошо «делала лицо», но Молли была бесспорной королевой:

немного приподнимала брови, округляла глаза, втягивала воздух – чтобы буква «С» прозвучала отчетливее. Уголки губ слегка приподнимались, и когда она собиралась выдать убийственный аргумент – ей нравилось спорить, – и когда бывала очень раздражена.

Прямо сейчас Молли была раздражена.

Джоунс снова заключил ее в объятия и поцеловал, не давая возразить.

– Я люблю тебя, – сказал он. – Давай сядем в машину и умчимся. Я хочу убраться отсюда.

Она понизила голос, взглянув через гараж на Джулза:

– Тебе стоит убраться отсюда. Прямо сейчас.

Джоунс покачал головой:

– Я не уеду без тебя, малышка.

– Ты должен. – Она была чертовски серьезна. – Мы поедем в посольство в Дили. Если ты согласишься...

– Да, прости, я не уеду, пока не буду уверен, что ты в безопасности. Отсюда до Дили долгий путь. – Он потянул ее за собой в машину.

– Но они упрячут тебя за решетку, если... – начала она.

– Вероятно, – отозвался Джоунс. – Но только когда мы вернемся в Штаты. – И снова поцеловал ее.– Я рискнул, Мол, и мы проиграли.

– Рискнул? – не поняла она.