Бриллиант - Марна Келлог (2005)

Кем бы ни был Самаритянин (а у меня на этот счет имелись свои подозрения), я искренне и безмерно восхищалась его стилем. Он похищал исключительно ценные шедевры искусства из домов и офисов и при этом непременно оставлял визитную карточку, гласившую: «Если хотите без опаски владеть такими выдающимися работами, вам следует усовершенствовать систему безопасности».

А потом, чаще всего прежде чем владелец успевал спохватиться, картина оказывалась в полицейском участке, причем в идеальном состоянии.

Существовал такой человек, неизменно посещавший почти все разрекламированные аукционы, щеголеватый тип, которого я прозвала Дэвид Нивен из-за таких же тонких усиков и пружинистой походки, как у покойного актера. Он никогда ничего не покупал, но всегда присутствовал при продаже тех работ, которые позднее бывали похищены, и горячо поздравлял покупателей, обращаясь с ними крайне фамильярно, как старый приятель. У меня, однако, создалось впечатление, что эти самые покупатели совершенно его не знали, но считали, что его лицо чем-то им знакомо, и поэтому не протестовали. Возможно, он говорил им: «Не помните, как мы встречались на том чудесном обеде у леди Пилли на прошлой неделе? Так приятно снова видеть вас».

Ну или что-то в этом роде. Любую подобную информацию он легко мог почерпнуть в светской колонке. У меня не было никаких оснований считать, что именно он и есть Самаритянин, но что-то в его внешности и манере не соответствовало образу, который он пытался создать. У него было жилистое, атлетическое, гибкое тело бегуна на длинные дистанции, однако он всячески старался это скрыть клубной одеждой любителя скачек. Очевидно, ему зачем-то нужно было выдавать себя за аристократа. Интересно, зачем?

По моему мнению, Самаритянина вообще не следовало считать грабителем, потому что он с честью выполнял чрезвычайно важные обязанности, служа обществу в самом высоком смысле этого слова. Ничего не скажешь, высочайший класс, стиль и, я бы добавила, лихость. Поверьте, уж я умею разглядеть и оценить истинного мастера, а он именно мастер. Кому и судить, как не профессионалу.

— Хорошая работа, — кивнула я, принимаясь за кроссворд.

Глава 14

К десяти тридцати мой день закончился.

Желтое сияние свечей разливалось по ванной, а сама ванна, старомодная, солидная, на львиных ножках, бурлила душистыми пузырьками. Я опустилась на дно и поднесла к губам бокал с шампанским. Из комнаты доносилась тихая музыка: Маленький струнный квинтет до-мажор Шуберта. Мой великолепный солитер, «Санкт-Петербургский паша», лениво перекатывался по груди, отражая мягкий свет, как крохотное заходящее солнце. На запястье сверкал браслет, еще утром принадлежавший леди Мелоди. Ее обручальное кольцо поблескивало на мизинце и, нужно сказать, сидело туго: должно быть, у нее пальцы были куда тоньше. Дымка тонких японских духов благоухала в воздухе.

Я расстегнула браслет и медленно стянула с руки. Редко приходится видеть такую идеальную работу. Он скользил легче атласной ленты. Каждый завиток вспыхивал разноцветным пламенем. Да и бриллианты были самим совершенством и прекрасно подобраны. Чистейшей воды и без единого изъяна. Класс Д. Иными словами, лучше не бывает. Овальная застежка размером с небольшое яйцо тоже была усажена бриллиантами различных форм и размеров. Внимательно присмотревшись, я заметила еще одну крошечную защелку и поддела ее ногтем. Крышечка поднялась. Внутри оказался миниатюрный портрет молодого человека, очень похожего на принца Альберта. Его мечтательные голубые глаза охотничьей собаки тоскующе взирали на меня. Портрет был прописан до мельчайших деталей, как высококачественная цветная фотография. Просто шедевр. Мне пришло в голову, что красивее может быть только оригинал. Но оригинал хранился у королевы-матери, так что это скорее всего копия. Или нет?

Да, над этим стоит поразмыслить.