Бриллиант - Марна Келлог (2005)

Меня ни разу не приглашал на концерт полицейский, не говоря уже о старшем инспекторе, и теперь, возможно, не стоило и начинать. Но, с другой стороны, в этом человеке было что-то настоящее и искреннее. И если он действительно позвонит, не знаю, смогу ли отказать.

— Не забудьте, что обедаете с Гилом, — наставляла я Оуэна чуть позже, после того как кабинет привели в порядок. Я открыла окна и позвонила в компанию, специализировавшуюся на уборке и дезинфекции помещений после «несчастных случаев». Лично мне трудно представить, что кто-то способен зарабатывать на жизнь таким способом. Дрожь берет при мысли о тех вещах, которые им приходится видеть.

— Вы встречаетесь в «Марксе».

— Верно.

— И не забудьте, что там полно репортеров, так что постарайтесь выглядеть достаточно серьезным. Счастливый вид вреден для бизнеса.

— Верно. Может, следует на время притихнуть. Попросите Гила приехать сюда.

— Можно, если хотите, но людям захочется взглянуть на скорбящего вдовца, особенно на фоне нашей медной вывески у ворот.

Он взглянул на меня, своего ментора и наставника:

— Верно.

Похоже, он начинает считать, что мы два сапога пара. Но у него не было уютного гнездышка, стоящего доброго слова, а я была готова вылететь из клетки.

Оуэн вышел на улицу, продрался сквозь баррикаду вспышек теле- и кинокамер: плащ наброшен на плечи, темных очков сегодня нет. Как только он благополучно оказался в машине, я вошла в кабинет, заперлась и подошла к потайной двери, ведущей к заброшенной лестнице. Если хорошенько поискать, можно найти. Это просто часть обшитой панелью стены, перед которой стоят столик и стул. Насколько я могла видеть, мебель не передвигали, вмятины на ковре оставались на месте. Под ножками столика и стула. Я отодвинула их. Дверь легко приоткрылась, и я щелкнула выключателем на маленькой лестничной площадке. Я сама не знала, что ищу, но, похоже, дверь не открывалась годами. А может, ею пользовались не далее как в этот уик-энд. Трудно сказать. Я снова закрыла дверь, поставила мебель на место и, поскольку настал обеденный перерыв, спустилась вниз.

Зимний воздух был свежим и бодрящим. Как раз то, что нужно, чтобы прояснить голову. После короткой десятиминутной прогулки запутанными переулками я оказалась у дома сорок шесть по Кэрридж-сквер, в спокойном местечке, где располагались старые особняки, выходящие фасадом на Парк-лейн, недалеко от Стэнхоп-Гейт. В доме сорок шесть как раз и жила Шейла Уинтроп Фуллертон, шестидесятишестилетняя дочь Ишмейела Уинтропа. Через две недели, в пятницу, Шейла наверняка уедет на день рождения к отцу.

Я принесла с собой кроссворд из утренней газеты, маленький термос кофе и сандвич из моего домашнего орехового хлеба с камамбером и чатни[10] из фиников и яблок, по рецепту Делии Смит, которое не только легко готовится, но и особенно вкусно, если прибавить самую чуточку кайеннского перца для пикантности. Восхитительная комбинация, уж поверьте, очень полезная и сытная, если только вы не заботитесь об углеводах и в связи с этим едите только камамбер.

Я выбрала скамью в Гайд-парке на противоположной стороне улицы с прекрасным видом на дом и принялась его изучать.

Глава 23

Прошло две недели после «инцидента с Тиной», как мы его именовали. Семейка Тины в полном составе явилась из Сан-Хуана, чтобы отвезти ее домой, и дружно искала утешения в слезах, позируя перед телекамерами. Она была их кормилицей, матерью семейства, их опорой и надеждой, и теперь ее последнее появление на публике было обставлено со всей возможной пышностью. Какое грустное зрелище. Оуэн полетел в Пуэрто-Рико, чтобы присутствовать на похоронах, вылившихся едва ли не в государственный траур.