Холодный как лед - Энн Стюарт

– Ему же хуже, если он нас тут оставит, – пыхтел Ханс, затаскивая Гарри на бетонное патио и сваливая лицом вниз. Тот не пошевелился. – Заряды устанавливал я, и только я знаю, как их взорвать так, чтобы похоже было на утечку газа. Йенсен слишком озабочен, чтобы не нарушить планы, даже если бы ему хотелось.

Рено схватил одно из массивных плетеных кресел и подтащил вперед.

– Двигай вперед, задница. Нужно тут заканчивать и убираться отсюда. Меня дрожь пробирает от этого места.

Вдвоем они затащили Гарри на кресло. Тот сидел, свесив голову, но явно живой. Он издал невнятный звук, и Ханс засмеялся.

– Вот тебе пример, что деньгами не все купишь, лягушатник, – сказал Ханс, быстро и четко привязывая бесчувственное тело Гарри к креслу.

Рено отступил назад, наблюдая с расстояния, спиной к Женевьеве, прятавшейся в кустах.

– Купить можно многое.

Прозвучало беспристрастно, почти философски.

– Как ты думаешь, что он сделал с девушкой? – спросил Ханс, глядя в сторону дома. – Думаешь, что–то от нее осталось, чтобы малость позабавиться?

– Не то, что ты захотел бы. Он убил ее прошлой ночью – слишком она тявкала, как сказал он, и не было причин оттягивать.

– Ладно, я могу придумать одну отличную причину, но, возможно, Йенсен так дела не проворачивает. Ему следовало покончить с ней на яхте и выбросить за борт, – заметил неодобрительно Ханс. – Он ведь считается тут самым лучшим. А если он так, твою мать, хорош, так почему просто не избавился от нее и покончил с этим, вместо того чтобы тащить на остров?

– Ее присутствие требовалось, чтобы объяснить, почему Гарри без предупреждения отправился сюда и отослал прочь слуг. Она притащилась в любовное гнездо и встретила тут печальный конец.

– Любовное гнездо, – заметил Ханс, – рифмуется с «дьявольское зло», а не с «божье ремесло».

– Да по хрену, – произнес Рено веселым тоном.

Ханс повернулся к компаньону, и Женевьева разглядела ошарашенное выражение на его лице.

– Что, черт возьми, ты творишь, лягушатник? – возмутился он.

– Деньги не могут купить все, мой дружок, но могут купить многое. В том числе и меня.

Женевьева услышала хлопок, и в то же мгновение в середине лба Ханса появилось круглое отверстие. На секунду, казалось, время замедлило свой бег, а потом большое тело обрушилось на землю.

– Бедняга фриц, хоть и дурак, – бормотал Рено, развязывая Гарри. – Никогда не называй француза лягушатником.

Женевьева не двигалась, ноги как приросли к тучной сырой земле. К горлу подкатилась тошнота: ведь только что убили человека, прихлопнули легко как муху, и в знак протеста желудок взбунтовался.

Женевьева с усилием вздохнула, пытаясь собрать воедино разлетающийся на частички разум. Ханс мертв, Гарри жив, Рено подкуплен. Его подкупил Гарри. Раз Ханс мертв, остров не взорвут; Рено займется спасением жизни Гарри, и Женевьева с чистой совестью могла бы наконец сбежать.

Питер уже на яхте, готовится отплыть. Если он вернется и найдет тело Ханса, плюнет ли на задание или установит заново заряды и взорвет это место? Или стащит вниз Гарри и прикончит сам? И прикончит ее?

Почему Питер солгал и сказал, что уже убил ее? Что до того, будет ли знать Рено, умерла она или нет? И если уж на то пошло, почему Питер вообще оставил ее в живых?

Она начала пятиться глубже в кусты, когда голос Рено лишил ее последней иллюзии безопасности.

– Тащите свою задницу сюда, дамочка. Я не смогу один тащить Гарри.

Она могла бы сбежать. Точно прицелиться в нее француз бы не смог, да и приоритетом для него сейчас был Гарри.

К тому же Рено спасал Ван Дорна. Разве не этого она хотела?

– И опустите пистолет. Наверняка вы знать не знаете, как им пользоваться, но давать женщине в руки пистолет всегда опасно. И не вздумайте смыться. Я вас прикончу без проблем, если не поможете мне.