Женщина без мужчины - Джастин Скотт (1995)

— Ни в малейшей степени. Конечно, армия всегда была и есть на стороне консерваторов, но Горби старается ее не обижать. Западные немцы подкидывают ему деньги, а он на них подкармливает генералов.

— Здесь много и гражданских лиц. — Натали окинула взглядом зал, где военная форма вовсе не доминировала, несмотря на официальное заявление, что прием организован Министерством обороны.

— А как к Горби относятся штатские?

— Молодые хищники обеими руками за него. Где развели костер и начали жарить мясо, есть возможность разжиться лакомым кусочком. А те, кто против, аморфны, они сыты и спят на ходу.

— У оппозиционеров есть цель?

— Нет у них цели… Только не упустить то, что успели приобрести. Все как везде. Как в Карфагене, как в Риме. Элита гниет на корню.

— А если она все-таки оскалит зубы?

— Переворот? Я в такое в коммунистической стране не верю. Может быть, это будет спектакль для народа, а на самом деле старые и новые политики договорятся между собой. Россия богатая страна. Есть что поделить. Конечно, не исключено, что какой-нибудь алкоголик вспрыгнет на танк и пообещает народу бесплатную водку.

— А маршал Лапшин? Мой муж рассказывал мне о нем. Он здесь?

Финни начал вертеть головой. Его глаза были как локаторы. Наконец он засек цель.

— Маршал в картинной галерее. Прохаживается в одиночестве.

— Почему он не со всеми?

— А он всегда такой. Он создает себе имидж волка-одиночки. Чтобы привлечь к себе внимание, я так думаю. Насколько он влиятелен в армейских и партийных кругах, мы пока не просчитали. На мой взгляд, он из тех ветеранов, чьи раны болят до сих пор. Молодые горбачевцы устали от их нытья.

— Я слишком надоела вам, — извинилась Натали. — У вас здесь много друзей… Может, мы расстанемся на время?

Финни понимал любой намек с полуслова.

— Я не держу вас на поводке. Желаю удачи…

Вероятно, он получил твердые указания из Вашингтона и поэтому беспрепятственно отпустил Натали в свободное плавание. Он тотчас же отправился на прогулку по залу, обмениваясь рукопожатиями и похлопыванием по плечу с какими-то своими знакомыми.

Натали поменяла свой пустой бокал на полный и вошла в картинную галерею. В тяжелых золоченых рамах здесь были развешаны полотна пейзажистов. Все времена года — вьюжная зима, летний зной, блеклые краски весны и чарующее золото осени — были представлены в узком коридоре, ведущем из ярко освещенного зала в таинственную глубину кремлевских лабиринтов.

Могучее дерево, противостоящее порывам ветра, было изображено на картине, перед которой стоял в неподвижности, созерцая ее, увешанный орденскими колодками и Золотыми Звездами маршал.

Каблуки Натали громко простучали по паркету. Эхо многократно умножало каждый звук, но маршал, казалось, ничего не слышал, пока она не приблизилась к нему вплотную. Он мельком глянул на нее из-под густых седых бровей и снова погрузился в созерцание живописи.

— Какая мощь! — Его губы едва шевельнулись, но Натали услышала произнесенные им слова. В них были и восхищение, и боль, и тоска, и зависть.

— У меня перед домом растет такое дерево, — сказала Натали.

— Где?

Маршал посмотрел на нее. Его бесцветные стариковские глаза, казалось, пронизывали ее насквозь.

— В Коннектикуте.

— А! В Америке! Ты, должно быть, богатая девочка!

— Я Натали Стюарт-Невски.

Маршал раскинул руки. Его толстые пальцы впились в плечи Натали. Он обнял ее, с силой прижав к себе. Лицо Натали царапали ордена на его мундире.

— Боже мой! Вдова Василия! И такая молодая!

21

Глаза маршала увлажнились.

— Какая же ты юная, черт возьми! Новое поколение! Я воевал с отцом Василия. Мы были конниками! Ты можешь себе представить: конники в современной войне!

Он расхохотался. Слезы и смех — старческий коктейль из противоположных эмоций.