Дикие - Ширли Конран (1993)

За танцевальным залом Сильвана видела резные верхушки высоких двустворчатых окон оранжереи, засаженной деревьями, — там они будут танцевать после обеда; снаружи в конце освещенной террасы находился подогреваемый плавательный бассейн олимпийских размеров; он был облицован темно-зеленой стекломозаикой, потому что у всех были бассейны аквамаринового цвета.

Вечер оказался прохладнее, чем ожидала Сильвана, поэтому она решила, что двери оранжереи надо закрыть. В конце концов это была не из тех больших вечеринок, когда нужно было постоянно следить за температурой в случае, когда в комнатах становилось слишком жарко.

Она вернулась в вестибюль, быстро двигаясь среди роскошно одетых гостей, расточая там улыбку, здесь слово. Она принимала гостей в течение часа, когда приехала Кэри.

— Привет, Сильвана. Все вокруг просто великолепно. Как Артур?

— Артур ждет не дождется, когда станет дедушкой, но он не слишком переживает, что женился на бабушке, — за этот вечер, улыбаясь, Сильвана повторяла эту фразу уже в седьмой раз. Она нервно погладила свое изысканное серебристое платье, которое тяжело свисало с ее плеч. Повернувшись к Лоренце, она сказала:

— Дорогая, посмотри, кто пришел — Кэри! Пока обе женщины разговаривали, они мельком осматривали наряды друг друга. На Лоренце было платье из нежно-голубого шифона с кружевным зеленым рисунком. Нося такое платье, она вполне могла бы скрыть беременность даже близнецов. В отличие от нее, Кэри в своем простом приталенном черном платье и туфлях бронзового цвета на низких каблуках выглядела высокой и гибкой танцовщицей амазонского балета.

— Такое платье всегда носила миссис Рикеттс, — заметила Кэри. — Ведь она у вас вела историю искусств? — Кэри и Лоренца учились в одном женском Истерн-колледже, хотя с интервалом в несколько лет.

— Конечно, — Лоренца спародировала ее высокий скрипучий голос: — «Скучно бывает только скучным. Вы, девушки, живете в самом восхитительном мире». — Обе женщины рассмеялись.

— Интересно, у них все еще бывают те «смешанные» вечеринки? — с любопытством спросила Кэри. — Тогда я надевала модное платье и брала с собой сумочку для помады и таблеток. Бдительный Фреди отвозил меня туда в каком-нибудь большом многоместном автомобиле типа «вольво», а на рассвете приходил, разыскивал меня, вежливо отрывал от моего очередного возлюбленного и помогал мне дойти до автомобиля.

Лоренца сказала:

— Конечно, они по-прежнему проводятся и у миссис Прунефэйс все такое же постное выражение лица, когда она впускает вас. — Они вновь обе рассмеялись.

Мужчина, который только что пришел, обратился к Кэри:

— Я слышал, вы вышли замуж за Эда Хоупа. Ведь он любитель колесить по свету, верно? А чем вы занимаетесь, когда его нет дома?

Это был один из тех, кто скучает, когда рассказывают о своем доме и своих детях, снисходительно внимает, когда рассказывают о своей работе и испытывает смущение, когда рассказывают о своем бизнесе; тот тип мужчины, который на вечеринках привык разговаривать с женщинами набором набивших оскомину клише. Он лишился бы дара речи, если бы не получил традиционного ответа. Поэтому они обе высказали очевидные мнения о шансах Рейгана на переизбрание в следующем месяце, и как только Кэри смогла, она сбежала, чтобы поговорить с матерью Артура, которую она по-настоящему любила.

Миссис Грэхемх была наследницей стальной империи. Все, даже Сильвана, называли ее «миссис Грэхем». Она была высокой, элегантной и непредсказуемой; всегда говорила именно то, что думала, и делала именно то, что хотела, поэтому местные считали ее экстравагантной. Когда богатые поступают необычно, на них навешивают ярлык эксцентриков; если это делают остальные из нас, подумала Кэри, нас называют сумасшедшими.