Миссис Грэхем превратила свой стеклянный дворец в горах в настоящий музей; древние шедевры резьбы по дереву со всего мира уютно сосуществовали здесь с ультрасовременными замшевыми софами нежно-серого цвета. Миссис Грэхем входила в консультативный совет компании «Фрик», но ее сердце на самом деле было отдано Музею искусств Института Карнеги в Окленде, который после ее смерти должен был получить все ее шедевры при условии, что ее похоронят в море. Миссис Грэхем не хотела закончить жизнь, кормя червей в земле или выставляясь в урне.

— О чем мы здесь разговариваем? — Ее прямые серебристые волосы были обрезаны как шлем, и она носила обычное черное платье. На одном плече большой настоящий лист плюща был небрежно приколот к платью алмазной запонкой размером с фасолину.

Кэри сказала:

— Ходят упорные слухи, что в следующем году Рэвд Макнэлли назовет Питтсбург лучшим местом для проживания в Америке.

— Так это и есть, иначе Грэхемы никогда бы здесь не поселились.

Первый Артур Нимрод Грэхем был майором в 14-ом королевском полку конных гвардейцев. В 1758 году эти гвардейцы размещались в форте Питт — в то время самом большом и самом укрепленном передовом форпосте в Северной Америке. Майор Грэхем сильно заинтересовался работой торгового поста этого форта. Индейцы привозили пушнину и оленину и меняли их на одеяла, чайники, ножи, ружейный порох. Единицей обмена была шкура одного самца оленя или бака; один бак стоил две самки оленя, четыре лисы или шесть барсуков; одеяло стоило четыре бака, жестяной чайник стоил три бака, за один бак можно было получить три острых ножа.

Демобилизовавшись из армии вследствие потери ноги, которую пришлось ампутировать после раны, полученной от индейской стрелы, майор Грэхем решил остаться в этом очаровательном поселке первых поселенцев, обласканный вниманием и заботой молодой рыжеволосой вдовы, покойный муж которой оставил ей надел земли между будущими Черри-стрит и Смитфилд-стрит, а также четыре сотни акров возделываемой пашни на южном берегу реки Мононтахела. Спустя неделю после своей свадьбы майор отправился на восток за тысячью одеял, чайников и ножей.

Тем, кто обосновались в поселке Питтсбург, повезло, поскольку плодородная земля давала больше пищи, чем они могли съесть. К 1802 году они уже экспортировали вниз по реке в Новый Орлеан ветчину, сушеную свинину, кукурузу и масло. Поселенцы выращивали свой хлопок и лен и ткали из них простыни и одежды; огромные окружающие леса снабжали их бревнами, чтобы строить дома, и древесным углем, который применяли при ковке железа; наличие местных запасов известняка и песка означало, что они могли делать собственное стекло — оно было разорительно дорогим, чтобы привозить его с востока В окружавших поселок холмах в достатке было и железной руды, чтобы изготовить гвозди и сельскохозяйственные орудия, и каменного угля, необходимого для зарождавшейся сталелитейной промышленности Питтсбурга. Столетие спустя логическим результатом природного рога изобилии станут компании «Ю-Эс Стал», «Вестингауз» и «Эйч Джей Хайнц».

Но было одно серьезное неудобство в процветающем Питтсбурге — дым. В 1804 году Артур Нимрод Грэхем второй, один из членов городского совета, безуспешно попытался протолкнуть законы, ограничивающие выбросы дыма, но большинство его коллег были против из-за чрезмерных затрат.

После ужасной зимы 1940 года Артур Нимрод Грэхем седьмой был среди небольшой группы отцов города, которые, чтобы спасти город, предложили программу по ограничению загрязнения воздуха и воды и сносу трущоб. Но удалось сделать мало. В 1945 году, в конце второй мировой войны, Питтсбург был настолько загрязнен сажей и смогом, что уличные фонари приходилось зажигать днем, а реки, окружавшие город, были отравлены отходами.