Незабудки для тебя - Нора Робертс (2014)

Лина не стала закрывать дверь и продолжала стоять на пороге. Уличный шум и запах свежего хлеба из соседней пекарни были ей сейчас необходимы — они напоминали, что совсем рядом продолжается нормальная жизнь.

— Что тебе нужно?

— Как что? Посмотреть на мою детку, что же еще! — И Лилибет разразилась пронзительным смехом, словно острым ногтем провела по стеклу. — Как ты можешь спрашивать?! Я так по тебе соскучилась! Конечно, говорю я себе, моя Лина страшно занята, но, может, выкроит хоть часок для своей мамочки? Ну и вот, села на автобус и приехала. Да садись же, милая, что ты стоишь в дверях, — садись и давай все-все мне про себя рассказывай!

Лина сжалась от отвращения и ухватилась за него, словно за спасательный круг. Уж лучше приступ отвращения, чем бесконечное отчаяние.

— Мне надо на работу.

— Ну неужели ты не посидишь немного с мамочкой? В конце концов, это твой бар. У меня ведь такая взрослая умная детка, у нее свое дело, кучу денег зарабатываешь, как я погляжу, — добавила она, оглядывая комнату алчным взглядом.

При виде жадного огонька в ее глазах Лина выпрямилась, словно наконец набравшись решимости.

— В прошлый раз я тебе сказала: это в последний раз. Больше ты от меня ничего не получишь.

— Ну зачем, зачем ты меня так обижаешь? — Лилибет широко раскрыла глаза, и они тут же наполнились слезами. — Я просто хочу провести пару дней со своей малышкой…

— Я давно уже не малышка, — сухо ответила Лина. — И уж тем более не твоя!

— Миленькая моя, ну почему ты так грубишь? Я так долго ехала, чтобы тебя увидеть! Знаю, дорогая, я не была тебе хорошей мамой, но теперь я все исправлю, клянусь, я все заглажу!

Она вскочила, прижав руку к сердцу. Лина заметила очень длинный, слегка загибающийся ноготь на мизинце. Теперь понятно, на чем она сейчас сидит, спокойно отметила она про себя. Кокаин.

— Да, милая, знаю, в моей жизни было много ошибок, — продолжала Лилибет трагически дрожащим голосом. — Но пойми: когда появилась ты, я была так молода, совсем еще девчонка!

— Это я уже слышала.

Порывшись в сумочке, Лилибет извлекла оттуда скомканный носовой платок.

— Детка моя, зачем ты так обижаешь свою мамочку? Зачем так больно ранишь мое сердце?

— У тебя нет сердца. И ты мне не мамочка.

— А кто же? Разве я не носила тебя девять месяцев? — Горестное отчаяние Лилибет мгновенно, словно повернули рубильник, сменилось гневом. Теперь голос ее звенел от ярости. — Девять месяцев сидела с пузом как привязанная в этом чертовом болоте! А потом как мучилась, когда тебя рожала!

— И бросила, когда мне и недели не исполнилось. Кошка подзаборная — и та дольше выкармливает своих котят.

— Но мне было всего шестнадцать лет!

Это была правда — и именно поэтому Лина снова и снова впускала ее в свое сердце. Пока оно не окаменело от бесконечных ударов и ран.

— Тебе давно уже не шестнадцать. Как и мне. Тратить время на спор с тобой я не собираюсь. Мне пора на работу, а тебе пора домой.

— Но, детка моя! — Запаниковав, Лилибет мгновенно перешла на жалобный тон со слезами и дрожью в голосе. — Пожалуйста, дай мне еще один шанс! Я найду работу! Обязательно найду, вот увидишь! А хочешь, поработаю у тебя? Вот будет здорово! И поработаю у тебя, и поживу — всего пару недель, пока не найду квартиру! Мы с тобой будем как две подружки…

— Нет, ты не будешь у меня работать, и жить здесь тоже не будешь. Эту ошибку я совершила четыре года назад. А потом, когда я узнала, что ты снова принялась за свои штучки, помнишь, что ты сделала?! Ты обокрала меня и сбежала! Больше это не повторится.

— Я тогда… гм… болела. Но сейчас, детка моя, я завязала полностью, вот как перед Богом клянусь, аб-со-лют-но! Не можешь же ты меня выгнать! — Она умоляюще протянула руки к дочери. — Куда же я пойду? Я ведь на мели. Билли забрал все деньги и сбежал.

«Значит, последнего ее приятеля зовут Билли», — отметила про себя Лина.