Камень любви - Валентина Мельникова (2014)

Одежда уже не спасала. Казалось, ее не было вовсе. Мокрые пряди волос облепили лицо, вода была повсюду, даже во рту, так что от жажды они не погибли бы. Татьяна не сомневалось: простуда после ледяной купели ей обеспечена. Раньше ей хватало небольшого сквозняка, чтобы слечь с температурой в постель. И тогда все вокруг приходило в движение. Ей приносили горячий чай с малиновым вареньем, медом или лимоном. Но главным все-таки был чай — горячий, ароматный…

Она на мгновение закрыла глаза. Эх, где ж ее одеяло с Винни-Пухом и осликом Иа-Иа — мягкое, пушистое, любимое с детства? Как приятно бывало устроиться в кресле-качалке возле камина, поджать под себя ноги, закутаться в одеяло или в плед и, обнимая ладонями кружку с горячим чаем, слушать, как завывает за окном зимняя вьюга или шелестит осенний дождик…

Но от этих воспоминаний вовсе стало невмоготу, и тогда, чтобы отвлечься, она принялась считать секунды между блеском молний и раскатами грома. Одна, две, три… Ветер постепенно стих, но дождь продолжал хлестать во всю силу. Яркая вспышка, затем секунды через четыре — новый гулкий раскат. Пять секунд… Когда промежуток увеличился до семи, она поняла, что гроза, слабея, уходит. Гром гремел реже и глуше. Молнии тоже вроде ослабли, лишь иногда короткая нервная вспышка мелькала на горизонте, не вызывая того первобытного ужаса, как в начале грозы.

— Слушай, — Ева повернула к ней бледное лицо, перечеркнутое мокрыми слипшимися волосами. Губы ее растянулись в улыбке. — Чего трясешься? Привыкай, подруга, в поле, бывало, и не в такие переделки попадали! — И посмотрела на небо. — Чую, крепко мы кое-кого разозлили! Вон как рычат и плюются!

— Кого разозлили? — удивилась Татьяна. — Местных духов?

— А что тут странного? — удивилась полька. — С духами в этих местах баловать опасно. Не зря говорят: «Не буди лихо…» Мои предки жили в Сибири, почитай, с середины восемнадцатого века. Один из них, Сергиус Сташевский, служил в Краснокаменском остроге, а его сын искал и нашел золото в Ирбинской тайге. Прадед основал метеостанцию в Енисейске, а другой, по маме, лечил сифилис у инородцев. Но с духами они не шутили, знаю точно. Отец, с младенчества помню, как пойдет в лес за грибами-ягодами, обязательно на пенечке краюху хлеба оставит, или сала кусочек, или пирога. Вроде как птичкам, но позже я поняла: хозяина леса угощал. Сильны в нас языческие корни. В Сибири это особо чувствуется.

Она вздохнула и окинула Татьяну задумчивым взглядом, а затем неожиданно спросила:

— Хочешь, скажу, почему Таней тебя не называю?

Татьяна пожала плечами. Нашла время выяснять!

Но Ева словно не заметила ее недовольства и продолжала с той же едва заметной улыбкой:

— Я, конечно, могла промолчать… Но вдруг приедешь ко мне в Польшу. Там лучше называть себя Татьяной. «Таня» по-польски — «дешевая», а «Tania odzież» — не модная авторская коллекция, а название типа «секонд-хенд».

— Спасибо, просветила! Представляю, как ты надо мною потешалась! — буркнула Татьяна и отвернулась.

— Прости! — Ева коснулась ее руки. — Дура я! Хотела тебя немного развеселить! Неудачное время выбрала!

— Спасибо, развеселила несказанно! При случае всему лагерю сообщи… — Татьяна разозлилась еще больше. — Тебе, видно, доставляет удовольствие подкалывать меня?

— Танюша, ну, прости! — Ева обеими руками развернула ее к себе. — Совсем не хотела тебя обидеть! Честное слово, я безумно рада, что теперь у Анатолия есть ты! Поверь! И Борька рад! А Таня правда — красивое русское имя. Бог с ней, с Польшей! У нас «урода» переводится на русский как «красота», так что, будешь и тут обижаться на поляков?

— Ладно! — Татьяна ладонью смахнула воду с лица. — Прощаю! Хорошо, что предупредила! А то ходила бы в Польше Таней — секонд-хенд! — И рассмеялась. — Бывает же такое!

Ева засмеялась в ответ и, вскочив на ноги, протянула ей руку.