Танцы с огнем - Нора Робертс (2014)

— Посиди, Марг. Поешь. Мы что-нибудь придумаем. Если постараться, всегда можно что-то придумать.

— Хорошо бы, но я не знаю, сколько еще Айрин продержится.

Айрин, поникшая, так и осталась сидеть на диване, не отрывая взгляда от пола, когда Элла спустилась в гостиную. За два последних месяца она постарела лет на десять и исхудала так, что стала похожей на скелет, обтянутый кожей.

Элла постаралась ей улыбнуться как можно непринужденнее.

— Шайло заснула. Айрин, твоя внучка — самое прелестное дитя на свете! Такая жизнерадостная, такая смышленая! — Элла не упомянула, что сложила и убрала постиранные детские вещички, так и оставшиеся в корзине у колыбели, что отметила беспорядок в обычно безупречном доме. — Мне так захотелось еще внучат, — нарочито бодрым голосом продолжила она. — Приготовлю-ка я нам чаю.

— Кухня не убрана. Я даже не знаю, остался ли у меня чай. Я так и не выбралась в магазин.

— Я посмотрю.

На маленькой кухне, прежде радовавшей глаз чистотой и уютом, в раковине громоздилась грязная посуда. Кухонные шкафчики были почти пусты, как, впрочем, и холодильник.

Элла решила пополнить запасы позже, а пока нашла коробочку с чайными пакетиками, набрала в чайник воды. Когда она складывала посуду в посудомоечную машину, в кухню, волоча ноги, вошла Айрин.

— Я так устала, что даже не стыжусь грязи и того, что ты моешь мою посуду…

— Тут нечего стыдиться, а если бы тебе было стыдно, я бы обиделась. Мы же подруги.

— Я всегда гордилась своим домом, но это уже не мой дом. Он принадлежит банку. Это просто место, где я живу, пока меня отсюда не выгонят.

— Не говори так. Все наладится. Ты просто очень устала. Если позволишь, я с удовольствием возьму малышку на день-другой, а ты хоть немного отдохнешь. Ты же знаешь, я с удовольствием с ней понянчусь. А потом мы могли бы поколдовать над твоими счетами, посмотреть, можно ли… — Элла обернулась, увидела слезы, текущие по лицу Айрин. — О, прости, прости меня. — Она подбежала, обняла подругу.

— Элла, я не могу. Я больше не могу. У меня не осталось ни сил, ни желания бороться.

— Ты просто очень устала.

— Да, ужасно. У девочки режутся зубки, она почти не спит по ночам. А я лежу и мечтаю, чтобы она замолчала. Замолчала и дала мне хоть каплю покоя. Я отдаю ее любому, кто соглашается взять ее хоть на несколько часов, но даже со второй работой я не смогу платить за дом, не жертвуя чем-то другим.

— Позволь мне помочь тебе.

— Как помочь? Оплачивать мои счета, растить мою внучку, сохранять мой дом? — Резкие слова прозвучали совершенно безжизненно. — Как долго, Элла? Пока Лео не вернется, если он вообще вернется? Пока он не выйдет из тюрьмы, если его посадят в тюрьму?

— Пока ты не справишься с бедой, Айрин.

— Ты говоришь от сердца, я это чувствую, но мне невозможно помочь. Я хотела ему верить. Он мой муж, и я хотела верить, когда он сказал, что ничего этого не делал. — Элла не знала, что на это сказать, и молчала. Айрин обвела кухню невидящим взглядом. — А он оставил меня совсем одну и снял в банкомате деньги, которые мне так необходимы. И во что мне теперь верить?

— Присядь за стол. Выпей чаю.

Айрин села, уставилась в окно на двор, в котором так любила возиться. Двор, через который сбежал ее муж, сбежал от нее.

— Я знаю, о чем судачат люди, пусть при мне они и помалкивают. Лео убил преподобного Латтерли. А если Лео убил Латтерли, значит, он убил и Долли. Нашу плоть и кровь.

— Мало ли что говорят и думают люди, Айрин!