Левша на обе ноги - Вудхаус Пэлем Грэнвил (2011)

Кэти ужасно смущалась. Молодой человек был ей совершенно незнаком. Правда, их официально представила друг другу Женевьева, но ведь и та познакомилась с ним всего две минуты назад. Случилось это на пароме, идущем в парк «Палисейдс». Блестящие глаза Женевьевы быстро выделили в толпе на нижней палубе этого самого молодого человека и его приятеля. Молодой человек ей понравился, а его друг со сломанным носом и лицом добродушного бульдога вполне годился в спутники для Кэти на время прогулки.

Нью-йоркские паромы не отличаются строгостью этикета. Женевьева, не откладывая, отправилась знакомиться, к большой тревоге Кэти, которая до сих пор не привыкла к тому, как свободно ее подруга ведет себя с посторонними. Сама Кэти жила очень замкнуто и от этого сделалась почти ханжой. Временами поведение Женевьевы ее шокировало. Конечно, она знала, что на самом деле ее подруга — неплохая девушка. Как говорила сама Женевьева: «Если парень вздумает руки распускать, я его так отошью, век помнить будет!» И все-таки Кэти не могла всего этого одобрить, потому шла сейчас рядом с молодым человеком, смущенная и молчаливая.

Молодой человек как будто угадал ее мысли.

— Слушайте, я парень честный, — заметил он. — Без всяких там.

— Да, конечно, — промолвила Кэти, хоть и застеснялась еще больше. Ужасно неловко, когда кто-то читает твои мысли.

— Вы не подумайте, я ведь вижу, что вы не такая, как ваша подруга.

— Женевьева очень приятная девушка, — сказала преданная Кэти.

— Слишком даже приятная. Хоть бы кто-нибудь рассказал ее матушке.

— Зачем же вы с ней заговорили, если она вам не нравится?

— С вами познакомиться хотел, — просто ответил молодой человек.

Они пошли дальше молча. У Кэти сердце так сильно билось, что мешало говорить. Никогда еще ей не приходилось сталкиваться с такой прямотой. Она привыкла считать себя незаметной, непривлекательной для великолепных мужчин, так что сейчас совершенно растерялась. Наверняка здесь какая-то ошибка. Она, Кэти, никак не могла очаровать этого прекрасного принца. Новизна ситуации ее пугала.

— Часто сюда приезжаете? — спросил ее спутник.

— В первый раз сегодня.

— А на Кони-Айленд часто ездите?

— Никогда там не бывала.

Он посмотрел на нее с удивлением.

— Не бывали на Кони-Айленде! Ну, так вы ничего еще не видели! Этот парк ни в какое сравнение не идет с Кони-Айлендом. Неужели вы правда ни разу не были ни в Луна-парке, ни в Парке Мечты [12], не видели стипль-чез и уток-нырков? Не видели гулянье на Масленицу? Да вы что, масленичное гулянье на Кони-Айленде — это потрясающе! Там, наверное, миллион парочек собирается и веселится вовсю! Слушайте, вы, наверное, вообще редко куда-нибудь ходите?

— Довольно редко.

— Не сочтите за грубость, а чем вы занимаетесь? Я все никак понять не могу. Подруга ваша, я думаю, работает в магазине, так?

— Да. Она манекенщица. У нее чудесная фигура, правда?

— Не обратил внимания. Раз вы говорите, то наверное. Ей ведь за это платят, правильно? А вы тоже в универмаге работаете?

— Не совсем. У меня маленький магазинчик.

— Собственный? И вы одна справляетесь?

— Сейчас я одна все делаю. Раньше хозяином был мой отец, но он умер. Основал магазин дедушка, только сейчас он, конечно, старенький и не может больше работать, вот я и взялась.

— Да вы просто чудо! А чем торгуете?

— Это букинистический магазин, мы продаем подержанные книги. Работы не так уж и много.

— И где он, ваш магазин?

— На Шестой авеню. Недалеко от Вашингтон-сквер.

— А как называется?

— «Беннет».

— Значит, это ваша фамилия?

— Да.

— Беннет, а дальше?

— Кейт.

Молодой человек кивнул.

— Из меня вышел бы хороший прокурор, — сказал он, опередив возможные упреки по поводу такого допроса с пристрастием. — Вы, наверное, думаете: закончатся когда-нибудь эти бесконечные вопросы? Так, а куда бы вам хотелось пойти?