— Все очень просто, мистер Бердси. Вы, сами того не ведая, оказываете гостеприимство хоть и не ангелам [16], но в некотором роде знаменитости. Я вам говорил, что видел этого джентльмена раньше! Сейчас наконец вспомнил, где и когда это было. Перед вами — мистер Беньон. В прошлый раз я видел его пять лет назад, когда работал в одной нью-йоркской газете и делал репортаж из зала суда.

— Из зала суда?

— Он ограбил Новый Азиатский банк на сто тысяч долларов, был выпущен под залог и удрал. С тех пор о нем никто не слышал.

— Боже праведный!

Мистер Бердси уставился на гостя расширившимися глазами. Сам себе изумляясь, он понял, что в глубине души испытывает несомненный восторг. Еще утром, уходя из дома, он решил, что сегодняшний день будет днем выдающимся. Что ж, никто не мог бы сказать, что развязка не оправдала ожиданий!

— Так вот почему вы живете в Алжире?

Беньон не ответил. С улицы в уютную теплую комнату долетал приглушенный шум проезжающих машин.

Заговорил Уотерол:

— Чего ради, Беньон, вы пошли на такой риск — приехать в Лондон, где каждый второй встречный из Нью-Йорка? Не понимаю. Два к одному, что вас узнают. Пять лет назад ваше маленькое дельце наделало большого шума.

Беньон поднял голову. Руки у него дрожали.

— Я вам скажу, — произнес он со свирепой решимостью, от которой добродушный мистер Бердси почувствовал боль, как от удара. — Потому что я был мертвецом, и вдруг мне представилась возможность на один день вернуться к жизни. Потому что мне опротивела проклятая могила, где я провел не меньше пяти столетий! Потому что я тосковал по Нью-Йорку с той минуты, как его оставил, — и вот мне дали шанс на несколько часов туда вернуться. Я знал, что рискую. Я пошел на это. И?..

Мистер Бердси почти лишился дара речи. Сердце его переполнилось. Наконец-то он нашелся, супер-болельщик, готовый и в огонь, и в воду ради бейсбольного матча! До сих пор мистер Бердси считал, что ближе всех подошел к этому ослепительному идеалу. Он преодолел великие опасности, чтобы увидеть сегодняшнюю игру. Даже и сейчас мистер Бердси не мог вполне отрешиться от мыслей о том, что услышит от жены, когда вновь приплетется к семейному очагу. Но чем он, в сущности, рискует по сравнению с мистером Беньоном? Мистер Бердси весь сиял, не в силах сдержать сочувствия и восхищения. Да, этот человек — преступник. Он украл у банка сто тысяч долларов. Ну и что с того, в конце-то концов? Эти деньги наверняка все равно потратили бы на какую-нибудь глупость. И вообще, если банк не способен уберечь собственные деньги — значит, поделом ему.

Мистер Бердси испытывал прямо-таки праведное возмущение по адресу Нового Азиатского банка.

Наступившую вслед за словами мистера Беньона паузу он нарушил на редкость аморальным замечанием:

— Ну что ж, удачно, что вас никто не узнал, кроме нас.

Уотерол выпучил глаза.

— Вы считаете, что мы должны промолчать, мистер Бердси?

— Ну-у…

Уотерол поднялся с места и сделал шаг к телефону.

— Что вы собираетесь делать?

— Звонить в Скотленд-Ярд, конечно. А вы как думаете?

Несомненно, молодой человек намеревался исполнить свой долг гражданина, и все же следует отметить, что мистер Бердси смотрел на него с нескрываемым ужасом.

— Да как же! Да ведь нельзя же!

— Нужно, обязательно.

— Но… но… он же приехал из такой дали, чтобы посмотреть бейсбольный матч!

Мистеру Бердси казалось невероятным, что кто-то может упустить из виду важнейший аспект происходящего.

— Вы не можете его выдать! Это нечестно!

— Он — преступник и осужден по суду!

— Он — болельщик! Всем болельщикам болельщик!

Уотерол пожал плечами и двинулся в сторону телефона.

Тут заговорил Беньон:

— Одну минуту.

Уотерол обернулся и увидел перед собой дуло маленького пистолета.

Молодой человек засмеялся:

— Я этого ждал! Можете им размахивать, сколько вам будет угодно.