Поцелуй небес - Людмила Бояджиева, Ольга Арсеньева

Вряд ли он вел ее в библиотеку или столовую, подумала Ла– на и не ошиблась.

13

В центре большой комнаты с высоченным потолком и горящим камином стояла огромная кровать под серебристой парчой, а возле нее низенький столик, накрытый как в сказках "Тысяча и одна ночь". Золотые кувшины, блюда с фруктами и неизвестные сладости, среди которых Ланка с удовлетворением знатока отметила изюм и финики. – Катюша? Плиз! – протянул Хосейн девушке сигареты. Она отрицательно покачала головой: "Нет Не курю". Шеф хитро улыбнулся и достал другую пачку, по-видимому интересуясь, подходит ли ей сорт. "Учуял запах в ресторане, блин хитрожопый" – подумала Лана, смущенно вытаскивая из темно-коричневой упаковки тонкую, длинную, шоколадного цвета сигарету с золотыми колечками по фильтру. "Хорошо, что не "Дымок", – отметила про себя и кивнула.

– Сойдет. Мерси, – светски улыбаясь, Лана с удовольствием прикуривая от протянутой ей рукою в перстнях зажигалки. Сели в мягкие низкие кресла возле столика. Шеф, нажав какую-то кнопочку, включил магнитофон с протяжными восточными мелодиями. Опустил веки – забалдел.

– Вот мутота-то какая. А чего-нибудь более современно есть? деликатно прервала грезы кавалера Светлана.

– Ес, ес, – Шеф встрепенулся, послушно сменил кассету и вопросительно посмотрел на гостью. Том Джонс исполнял любимую советскими девушками "Лав стори".

– Ладушки, о кей, – одобрила Светлана и задумалась, быва– ет ли у арабов "белый танец". Но хозяин уже поднялся и протя– нул ей руку. Затанцевали, все теснее и теснее прижимаясь друг к другу, так что Лане стало очевидно – пора переходить к основной программе. Но хозяин не завалил ее тут же на постель, а подвел к двери в деревянной панели и распахнул ее. Такой красо– тищи Ланка сроду не видела! Ванная комната – ну как столовая у Дороговых, а в центре круглый вровень с полом маленький бассейн. Вокруг зеркала, какие-то унитазы и вешалки с пушисты– ми махровыми простынями все нежно бирюзовое, под цвет Ланкиных глаз. Она аж взвизгнула и кинулась хозяину на шею. " Да за один такой денек можно все подъезды перемыть и за прилавком месяц в две смены простоять! " – думала она, нежась в благоухающей пышной пере. Журчала вода, бегущая из блестящего крана, тихонько лопались радужные пузырьки, глаза закрывались, а среди снежных айсбергов пены розовыми яблоками плавали крепкие ланкины груди.

– Катьюшаа?! Открыв глаза, она увидев стоящего рядом Шефа, абсолютно голого, в хорошей эротически-спортивной форме и со шкатулкой в руках. Он присел на мраморный бортик ванны, открыл сандаловую резную крышечку, показывая лежащие в пахучих недрах бирюзовые украшения – ожерелье, браслет, кольцо. Лана глянула вопросительно, изумленно тараща глаза:

– Это чо – все мое?

– Ес, ес! – хозяин достал ожерелье и надел на ее мокрую шею, затем защелкнул на запястье браслет и примерил огромный перстень, оказавшийся слишком больного размера.

– Ой, папашка, поистратился! – страстно улыбнулась Лана и притянула кавалера за шею к себе, в теплую, ароматную пену. "Ну, блин горелый, сейчас я тебе покажу "Катю– шу," – подумала Ланка, с детства уяснившая, что при любых обстоятельствах должна суметь защитить честь своей Родины. В сущности, она была патриоткой и честной девушкой, не любившей оставаться в долгу. Если кто-нибудь из "выездных" советских граждан думает, что стоит потратиться на секс в Амстердаме и что, нырнув в порочные объятия профессионалок, он познает нечто особенное, пусть побережет валюту на подарки жене или купит себе японский двухкассетник.