Сердце ангела - Людмила Бояджиева (1998)

— Понятно что. «Миллионерша Джордан стыдится своего легкого заработка и старательно изображает пролетарку». Знаем мы этих коммунистов, недовольно проворчала Натали, не одобрявшая отобранный гардероб. — А новоявленные богачки загрустят и перестанут тратить денежки на шикарные шмутки наших мастеров. Вы добьетесь, дорогие мои, совсем нежелательного эффекта.

Магомет заколебался, оценивая шеренгу висящих на никелированной стойке туалетов. Блеклая, она невыгодно отличалась от пестрой, сверкающей одежды, оставшейся на других вешалках.

— Может, действительно, подпустим пару?

— Ни в коем случае. Это мой личный повседневный гардероб, в контракте визита отмечено: «одежда по усмотрению мисс Джордан». Мне нравится придуманный нами стиль. К тому же, я не стану приглашать в Москве парикмахера и до минимума сведу косметику. А следовательно, простота как раз уместна. — Вита прошла вдоль стойки, просматривая отобранные платья.

— Надеюсь, вы не забудете отметить, что миссис Натали Роумен имела другую точку зрения на шмутки гостящей в Москве американки. И сами разберетесь с критическими нападками. — Натали стремительно вышла, хлопнув дверью.

На смуглом лице Магомета застыло углубленно-сосредоточенное выражение. Вероятно, он обращался за советом к Аллаху, а может быть, очередной раз пожалел, что оставил занятия музыкой, дарившей ему тихую, глубокую радость.

В результате такого подбора гардероба звезды многие москвичи, встречавшие её в аэропорте, были удивлены, но быстро сообразили, что нарочито скромный вид мисс Джордан и есть последний писк мировой моды: выглядеть нарядной и богатой просто безвкусно. Она же сама, попав в «Метрополь», решила, что Мак здорово промахнулся, — роскошь и шик не в новинку российской столице. Скорее даже, дело привычное. Почти все прорвавшиеся к подъезду отеля дамы были, как и предсказала Натали, в шикарных шубах, а Вита в своем бежевом пальто с воротником из синтетического меха казалась принцессой, изображающей Золушку. Но это показалось всем изысканным и очень стильным имиджем, подчеркивающем естественную и яркую прелесть девушки. «Да, её ничем не испортишь», думали многие, провожая жадным взглядом высокую фигуру с разметанными по плечам и спине длинными и тяжелыми от влажного снега волосами. Хватило короткого мгновения, запечатлевшего движение руки, откидывающей прядь с высокой скулы, темные глаза под насупленными прямыми бровями, полуоборот головы, обнаруживший милейший подбородок с ямочкой, чтобы мимолетный анализ сделал вывод в пользу Виты: «Это не просто красота. Это сама её магия».

… Осмотрев предоставленный Вите номер, Брант остался доволен.

— Встреча вполне дружественная. Апартаменты на уровне. Здесь, говорят, Джексон и, кажется, Кабалье, останавливались. Неплохо, неплохо… Вы можете быть свободны, — небрежным жестом спровадил Хью переводчика и хлопотливых горничных, засуетившихся над багажом гостьи.

Обойдя комнаты, Вита без удовольствия распахнула кофр с одеждой.

— Ты, что, боишься, что здешние горничные — переодетые бандиты, намеренные похитить мои вещи?

— Вовсе нет, — скрывшись в ванной, Брант, уверовавший в глобальную российскую разруху, проверял краны. — А вот твой сопровождающий стопроцентный гебешник. Кстати, ты запомнила, как он выглядит?

— Да. То есть, нет. А разве это важно? Ты неисправимо устарел, Хью, со своим отвращением к российским спецслужбам. Меня вовсе не интересует, на кого этот господин работает. Главное, чтобы он сумел защитить даму от обезумевших поклонников, — усмехнулась переодевавшаяся в спальне Вита. Надеюсь, ему не предписано дежурить возле меня круглосуточно?

— Это мы выясним. У тебя пятнадцать минут на сборы. Я не намерен переодеваться к ужину. Пойду, осмотрю свою конуру, позвони, когда будешь готова.

— Собственно, я уже одета. Ну, как? — Выйдя в салон, Вита села в кресло у балконной двери. Сквозь густую метель за стеклом светился фасад Большого театра.