Ядовитый цветок - Людмила Бояджиева (1998)

— Нет, я не буду шантажировать тебя, выжимая хвалебные статейки или любовь. Все это ты отдашь мне и так, Дастин. А к тому же — многое другое. Она встала, возвышаясь над ним, как античная статуя. В зеркале туалетного столика отражалась монументальная спина амазонки и пухлые ягодицы блудницы.

Наполнив стаканы, Клер протянула один Дастину.

— Пора скрепить вином и любовью наш союз. Клянусь, — я знаю, как помочь тебе, Дастин.

Глава 9

— Ума не приложу, чем занять тебя, детка. — Нежно обняв жену, Дастин присел к накрытому на лужайке столу.

Семейная трапеза была обставлена так изысканно, будто в доме ждали королевскую чету. Полные обожания глаза Сандры, устремленные на него, бесили Дастина, как и ежедневный обеденный ритуал. Он с трудом подавил вздох. Увы, с посещениями ресторанов, составлявших приятный момент повседневного быта богатого, свободного мужчины, пришлось покончить. Сандра ждала мужа, озадачивая повара изобретением новых блюд. Син уже продемонстрировал чудеса китайской и филлипинской кухни. Теперь он дерзнул представить коронные японские суши — маленькие пирожки из самых разнообразных морепродуктов.

Отведав только снятый с раскаленной плиты рыбный суши, Дастин поморщился.

— Думаешь, Сину не стоит пытаться постичь японские премудрости? Огорчилась Сандра.

— Дело не в поваре, милая. Мне чаще всего абсолютно безразлично, чем набить желудок. В голове столько всяких дел и планов… Я знаю, ты стараешься устроить мне райскую жизнь. — Дастин с улыбкой потрепал жену по щеке. — В этом-то и дело. Мне, право, жаль, что моя любимая жена превращается в домашнюю клушу. Посмотри, что на тебя надето?

Сандра в растерянности поправила ворот скромного шелкового платья, которое считала даже слишком нарядным.

— Мне не следует носить яркие вещи.

— Нет же! Миссис Дастин Морис следует одеваться роскошно и стильно.

— Но, милый… Я боюсь оказаться смешной. В моем положении…

— Действительно, стиль — дело тонкое. Чтобы не попасть впросак, юной леди, предпочитавшей монашескую строгость и превратившейся в светскую даму Лос-Анджелеса, неплохо бы обзавестись опытной наставницей… Но речь не только об этом… Я знаю, другие женщины твоего возраста и общественного положения уделяют больше времени своей внешности и развлечениям — каким-то благотворительным сборищам, клубам, спорту…

Глаза Сандры наполнились слезами.

— Я… Я не знаю… ты же обещал дать мне возможность попробовать что-то написать для «Наблюдателя». Возможно, я могла бы вести какой-то раздел хроники…

— Для этого надо постоянно вращаться в гуще событий. Ты могла бы заняться лишь кабинетной работой — каким-нибудь историческим, искусствоведческим или социальным исследованием.

— Мне вовсе не скучно, милый. Я вообще не хочу забивать себе голову чем-то кроме тебя, кроме нашего счастья. Знаешь, Дастин, меня все время тянет жадничать — собирать малейшие крошечки нашей теперешней жизни. Запасаться впрок… Мне кажется, что это не может продолжаться долго.

— Перестань, перестань, право! — Отбросив салфетку, Дастин встал из-за стола, накрытого на изумрудной лужайке. За обрамляющими площадку цветущими клумбами, между темных крон кипарисов, виднелась белесая полоска океана. Пахло свежесрезанной туей — в аллее с утра жужжали механические ножницы садовника, превращавшего кусты в геометрические фигуры.

Неслышно приблизившись, Сандра прижалась к бедру мужа.

— Скажи, какой я должна стать — и я стану… Но ведь я могу только то, что позволяет мне недуг… Все эти месяцы я жила мечтами о беременности… Я уже слышала голос нашего малыша, представляла, как он будет играть на этой лужайке, разбрасывая погремушки… Я даже тренировалась, чтобы ловко подхватывать с травы разные предметы… Глупости, конечно.