Засада - Крис Брэдфорд (2016)

— Трава примята. Ветви сломаны или примяты. Земля и камни вскопаны. Но он еще может определять возраст следов. Буджу может понять, как давно здесь проходил зверь, по степени сухости листа или стебля, или по состоянию земли у камня. Хороший следопыт — как следователь.

После получаса пути без признаков леопарда или льва, Генри заявил:

— Я голоден.

— Но мы недавно обедали! — вздохнула его мама.

— Не страшно, — сказал Ганнер, остановив всех. — В кустах всегда есть еда. Просто нужно знать, где искать.

Он отвел их к упавшему стволу акации, прижал ухо к стволу, прислушался и отодвинул кору. Гнилое дерево было полно белых червей.

— Личинки жука-носорога, — обрадовался Ганнер, подняв одну пальцами. — Если приготовить, это деликатес, но их можно есть и сырыми.

— Вы шутите, — сказала Эмбер, с отвращением глядя на насекомое.

Ганнер покачал головой.

— Внутри насекомых больше белка, чем в мясе или рыбе, они идеальны для выживания в дикой природе.

Он поднес корчащуюся личинку с носу Генри. Мальчик скривился.

— Пожалуй, я подожду.

— Твое право. Но, уверен, ты ешь мед, а его ведь делают пчелы. Так что еще нужно посмотреть, что хуже, — Ганнер бросил личинку в рот и разжевал. — Признаю, вкус у личинок, как у носков!

Генри рассмеялся, когда Ганнер смыл вкус личинки водой из бутылки.

— Если не нравится, можете попробовать термитов, — предложил Ганнер, подойдя к горке земли. Он отломил стебель и сунул в дырочку в земле. — Отличная еда, а если бросить в огонь, их запах отгонит вредителей.

Он вытащил стебелек из дырки, и он кишел бледно-коричневыми насекомыми.

— Коннор, может, ты попробуешь? — сказал Ганнер, протягивая стебелек.

— Я не настолько голоден, — ответил Коннор, отмахиваясь от мух, что гудели над их головами.

— Здесь привередничать нельзя.

— Давай, — поторопила Эмбер, следя за его реакцией.

Не желая, чтобы о нем думали, как о слабаке, Коннор взял стебелек и сунул термитов в рот. Он чувствовал, как они шевелятся на его языке. Пару раз пожевав, он сглотнул, и ему казалось, что они шевелятся в его горле.

— На вкус как… грязь, — ответил он.

— Но они свежие! — сказал с улыбкой Ганнер. — Жареные термиты имеют привкус ореха. Если не нравится, всегда можно поймать змею.

— Змею? — желудок Коннора сжался от мысли.

— Ага, сделать себе змеиный стейк! — рассмеялся Ганнер. — Шестьдесят процентов белка, а это энергия.

— Разве они не ядовиты? — спросил Лорен.

— Только клыки. Отрубите голову, поджарите тело, снимите кожу, и у вас отличный ужин. Вот только нужно сначала убить змею, чтобы она не успела укусить.

Он повернулся к Генри.

— Так что — личинку, термита или змею?

Побледнев, Генри ответил:

— Эм… я бы съел что-нибудь, похожее на плитку шоколада…

Глава 25

— Что-то они ничего не делают, — прошептал Генри, прячась с остальными и глядя в бинокль Коннора. Прайд из четырех львов лежал в тени дерева, их хвосты отгоняли мух.

Эмбер взглянула на брата и хмыкнула.

— А тебе все время чего-то не хватает, да? Буджу привел тебя к львам, а ты все стонешь.

— Но по телевизору они охотились, — проворчал Генри. — А не спали.

— Так побеги. А они, глядишь, тебя догонят, — предложила Эмбер с усмешкой.

— Я бы не советовал, — сказал Ганнер. — Львы охотятся ночью, отдыхают около двадцати часов в день, но могут напасть, если заметят шанс. Ты был бы вкусным, Генри.

— Если они охотятся сами, то зачем украли еду леопарда? — спросил Лорен.

— Потому что из пяти попыток лев убьет лишь раз. Потому они еще и крадут еду.

— Мне жаль леопарда, — сказала Сериз. — Он все сделал, и тут львы забрали добычу.