Слишком поздно - Аманда Пэнитч (2017)

— Я могу представить всё так, как будто произошла драка, — обманчиво спокойно произнесла я. Точно также, как обставила смерть доктора Спенса как дело рук своего брата. И точно также, как подсыпала таблетки матери в горячий шоколад Миранды, а потом оставила её на парковке. Не думаю, что она когда-нибудь проснется. — Ты ради острых ощущений пробрался вместе со мной к убийце, чтобы поговорить. Райан освободился, схватил твой пистолет и застрелил тебя. Мне удалось вырвать оружие из его рук и пристрелить своего брата. И теперь у меня новая психологическая травма. Никто не сможет доказать обратного, — я очень, очень хорошо умела обманывать людей.

— Джулия, — произнес Майкл. — Пожалуйста.

Я посмотрела на пистолет. Потом на Майкла. И снова на пистолет. Комната, должно быть, действительно была звуконепроницаемой, так как я не слышала топота спешащих сюда ног. Но в конце концов, кто-нибудь все равно захочет спуститься, чтобы проверить её. Я не могла стоять здесь целую вечность и держать нас в подвешенном состоянии, размышляя о том, как поступить. Как бы мне этого ни хотелось.

Я должна убить его. Если я этого не сделаю, то в чем тогда смысл всего того, что я уже совершила? Ради чего погибли одиннадцать человек? Зачем было обставлять все эти смерти? И зачем, зачем я тогда убила брата, своего единственного любимого человека? Если я не убью Майкла, то они умерли напрасно. И все мои тайны станут достоянием общественности. Меня будут ненавидеть. Преследовать. И даже если мне удастся сбежать и начать новую жизнь, я всегда буду оглядываться через плечо.

И тем не менее… тем не менее.

Я вспомнила, как решительно сжались челюсти Майкла, когда он сказал, что поедет со мной в Элктон. Счастье в его глазах, когда он мешал соус для лазаньи и наливал мне горячий шоколад в кружку. Легкую щетину на его лице, когда он целовал меня и отрывистый голос, когда говорил, что любит. И то, как мама описала сияние на моем лице, когда я поняла, что крепко держу его любовь в своем кулачке.

И внезапно я прозрела. Это была любовь. Любовь – это не застрелить кого-то, даже если без этого никак. Любовь – это оставить человека в живых, чтобы он разрушил твою жизнь и потоптался на ее руинах. Потому что ты просто не можешь вынести мысли о его смерти. Любовь – это ставить чьи-то потребности и желания выше своих. Я не могла застрелить Майкла, потому что любила его.

— Дай мне час, чтобы исчезнуть. Это всё, о чем я прошу, — сказала я, заткнув пистолет за пояс.

Он ничего не ответил. Я повернулась к нему спиной и, не оглядываясь, направилась к двери. В глубине души я надеялась, что он остановит меня, но этого не произошло. Мне очень хотелось, но я не могла обернуться и посмотреть на него. Я не хотела, чтобы последнее выражение, которое я увижу на его лице, было выражение ужаса или отвращения.

Каждую секунду я ожидала, что кто-то схватит меня за плечо и скажет, что я под арестом. На этот случай у меня был пистолет. Я скорее застрелю себя, чем стану пленницей той же системы, которая удерживала моего брата. Но ничего из этого не произошло. Я спокойно кивнула на прощание копам, всё ещё копающимся в бумагах, залезла в мамину машину и, образно говоря, уехала в закат.

Глава 23

Давным-давно меня звали Джулией Ванн. Потом, Люси Блэк. И снова Джулией Ванн, только недолго.

Теперь я Ариэлла Браун. Я хотела назвать себя в честь Алейн или одной из сестер Майкла, но передумала. Я же не дура и не стану делать ничего, чтобы помочь им найти меня. «А» — достаточно для того, чтобы отдать должное.

Ариэлла Браун живет в Нью-Йорке. Это большой город и в нём легко затеряться.