Сокровища фараона - Татьяна Величкина

— Не смей так разговаривать со мной, — отпустив ее, Генри смерил ее презрительным взглядом и добавил: — не понимаю, как я мог с тобой жить все эти годы. Боже мой, от тебя разит, как от таксиста. Хотя они не пьют такое дорогое мартини.

— Генри, — ее голос дрогнул, — ты никогда так не разговаривал со мной…

— Я долго терпел все твои выходки, твои пьянки с «подружками» и «задержки на работе» до утра. Все! Ничего не говори. Вчера я был у адвоката. Между нами все кончено! И навсегда!!! Ясно?! — он немного помолчал и спокойно добавил, — а теперь приготовь мне завтрак, в десять к нам приедет мистер Макджелинг. И без истерик.

— Но я не хочу развода… — начала было Фейн.

— Теперь твои желания меня волнуют меньше всего. Ты уйдешь отсюда с тем, с чем пришла. Я не настолько богат, чтобы обеспечить тебе беспечную дальнейшую жизнь.

— Да мне и не нужны твои деньги! — выпалила она и, повернувшись, хотела, было уйти, но Генри задержал ее.

— Тогда ради чего ты жила со мной? Все эти пять лет ты проверяла меня на прочность?

— Нет, просто… просто ты не давал мне жить своей жизнью!

— Своей жизнью?! А я думал, что с того момента, как мы поженились, у нас перестала существовать личная жизнь. — Картер не мог поверить, что Фейн, так эгоцентрична, — Я надеялся, что мы станем семьей, я хотел, чтобы у нас были дети!

— Какая чушь, я еще не готова к такой семейной жизни, грязная посуда, стирка, вечно сопливые дети…

— Все, хватит! — Генри ударом кулака по столу прервал начинающуюся тираду Фейн. — Еще одно слово и мы уже встретимся не с адвокатом, а с… патологоанатомом.

Хлопнув дверью, Генри оставил ее одну и, направившись в ванную, открыл воду, чтобы принять душ. Он ругал себя за свою несдержанность, но в то же время Фейн перешла все границы. Казалось, она сама все делала для того, чтобы завести Картера, ей, наверное, это нравилось.

Сейчас она будет плакать и с несчастным видом смотреть в мою сторону, улыбнувшись, Генри сделал воду попрохладней, но на этот раз все бесполезно. Ей не удастся запудрить мне мозги. Почему-то ему вдруг стало так легко, наверное, потому, что Генри перестал жалеть себя и чувствовать за собой вину за «несчастную» их с Фейн жизнь.

Приняв душ и побрившись, Генри завернулся в пушистое полотенце и, что-то напевая, вышел на кухню.

Фейн сидела за столом надув губы и, нахмурив брови, яичница с тостами так аппетитно пахли. Она с удивлением посмотрела на Генри, в свои тридцать семь лет, он выглядел ее ровесником. И это полотенце на бедрах, Фейн прикусив нижнюю губу, посмотрела на него.

— Как же я ненавижу тебя, Генри Картер, — процедила она сквозь зубы, — но лучше тебя никого нет.

— Стой, не приближайся ко мне, когда я наиболее беззащитен, — улыбаясь, Картер, покрепче затянул полотенце на бедрах. — Я понимаю, что если бы узнал Фейн Рид только сегодня, то сейчас же набросился бы на тебя и… сама понимаешь, что дело кончилось далеко не прогулкой за ручку. Но больше этого не будет. Поэтому давай расстанемся по-хорошему, и тогда может быть, мы останемся друзьями, хотя сейчас навряд ли уже.

— Да. — Опустив голову, она грустно изучала содержимое тарелки, — не скажу, что это к лучшему, но… — подняв глаза, Фейн немного всхлипнула. — Извини, мне так не будет хватать тебя.

Вдруг прозвенел звонок. Генри посмотрел на часы и, спохватившись, покачал головой:

— Иди, открой дверь, это, наверное, мистер Макджелинг. — он отпил немного кофе и, сунув в рот приличный кусок бутерброда с ветчиной, добавил, — я сейчас оденусь и приму его, так и передай ему.

* * * *

Погода стояла чудесная, и лучики солнца играли в кудрявых волосах Татьяны. Она отогнала от себя жужжащую пчелу и, откусив кусочек от яблока, повернулась к сестре.

— А ты знаешь, Саша, мне так нравится здесь у бабушки. — Таня, окинув взглядом, светлую комнату, всплеснула руками, — завтра же у нее день рождение! Сань, а что случилось? Ты такая грустная.