Разоблаченная - Джасинда Уайлдер

И когда ритм найден, я открываю глаза и смотрю на Логана сквозь полуприкрытые веки. Он прислонился к двери закрытой спальни, толстое черное полотенце прикрывает его бедра, он сжимает концы рукой. Я не останавливаюсь. Смотрю прямо ему в глаза и нахожу свой клитор, скольжу пальцами вглубь киски, размазывая по ней соки, еще один круг, и еще одно круговое движение. Я тяжело дышу, мои бедра вздымаются вверх. Мое горло сжимается, выдавливая невольный стон, жар сжимает мои мышцы, напряжение копится внизу живота.

Полотенце на талии Логана не предпринимает никаких попыток к тому, чтобы скрыть свидетельство его вновь проснувшейся эрекции.

Что мы творим? Зачем?

У меня нет ответов, но я знаю, что не собираюсь останавливаться. И я знаю, что он тоже не будет этого делать. Но тоже не станет ближе. Если бы он сделал это, все изменилось бы в одно мгновение. Одно прикосновение, и все будет кончено. Он был бы здесь в этой постели со мной. И я хочу этого, но, как он сказал вчера, я тоже хочу, чтобы это было правильно. Может быть, это неправильно, а может, и нет. Я не знаю. Я лишь знаю, что мне нравится ощущать его взгляд на своем теле, и я бы хотела, чтобы к телу прикасались его руки, но думаю, что тогда мы находились бы здесь не один день, обнаженные, запутанные, потные, вместе опускаясь так низко и делая все то, чего мне так хочется. Хочется до боли долго, и все же после того, как мы бы очнулись от этого наваждения, у меня еще остались бы вопросы и проблемы, и ничего не изменилось бы, и ничего не было бы решено.

Поэтому я выбираю подождать.

И мучить нас обоих этим интимным подглядыванием. Я демонстрирую ему себя. Пятки упираются в ягодицы, бедра широко расставлены, влажные и блестящие от моих соков, тяжелая грудь чуть растеклась на бока. Глядя на него, я моргаю, и он оказывается голым. Полотенце упало. Член в руке. Снова невероятно твердый.

− Сожми свои соски, Изабель, − долетает до меня его голос. Я хватаю сосок большим и указательным пальцами, и стон вырывается из меня.

− Сильнее. Пусть станет больно.

Я крепко сжимаю его, и вспышка молнии пронзает меня, мои бедра неосознанно приподнимаются.

Он резко вздрагивает.

И я ловлю его взгляд.

− Мягче Логан. Нежно. Не так грубо.

Он становится деликатнее и медленнее в своих прикосновениях.

− Да, вот так.

− Вот бы это была твоя рука, − бормочет он.

− Или мой рот, − говорю я.

− Или твоя киска.

− Идеальный вариант. Я бы сжала ее вокруг тебя. Я обхватила бы тебя так сильно, что ты не смог бы вырваться из меня.

− Если бы я был в твоей киске, я не смог бы уйти. Я бы погрузился так глубоко... − Он ублажает себя медленно, нежно. Но все равно не так, как сделала бы это я.

Боже, как я хочу коснуться его.

И я помню, как он себя чувствовал в моих руках. В моем ротике. Как он кончал на мою кожу, мой язык.

И схожу с ума. На грани потери контроля над собой. Готовая отказаться от всего и просто броситься на него, как львица на свою добычу.

− Зачем мы так с собой, Логан? − хрипло и отчаянно спрашиваю я.

− Черт, если бы я знал.

Он близко. Его глаза полуприкрыты, его движения резки и грубы.

− Ты мне нужен!

− И ты мне нужна, детка. − Скрежещет зубами, мышцы напряжены до предела, зрачки сужены и сфокусированы на мне.

И вот я там. На самом гребне волны. На краю. Готовая сорваться вниз.

− Логан, еще немного, я уже, сейчас.

− Я тоже.

Я не могу смотреть на него сейчас. Если посмотрю, то спрыгну с кровати, встану на колени перед ним и приму все его семя в рот, на лицо и на грудь. Я наброшусь на него и буду скакать на нем до тех пор, пока не останется сил. Боже, я так его хочу.