Разоблаченная - Джасинда Уайлдер

Твой член подобен вертикальному стволу, он прямо у моего лица, такой огромный, со вздутыми венами и громадной головкой. Он так же совершенен, как и ты сам. Хотя мне особо не с чем сравнивать, я безупречно знаю лишь твое тело.

‒ Открой рот, ‒ командуешь ты.

Я делаю, как ты велишь. Тело подчиняется, хоть разум словно скован.

Ты глубоко входишь мне в рот, до самого горла. Потом выходишь. И вновь входишь.

‒ Вот как ты хочешь? ‒ спрашиваешь ты. ‒ Чтобы поступал с тобой, как с остальными?

Ох. Мы вновь к этому возвращаемся.

Ты входишь в мой рот, я чувствую плоть, давлюсь, когда ты доходишь до горла, задыхаюсь, когда ты давишь еще глубже. У меня на глазах слезы, нос вжимается в твой живот. Я не могу дышать, подбородок болит, из глаз невольно текут слезы, и я парализована всем этим, тобой, болью, тем как заглатываю твой член глубоко в горло и сосу, дышу через нос.

Мне все это не нравится.

Я качаю головой и пытаюсь отползти назад, но дверь за моей головой преграждает мне путь.

‒ Так ты этого хочешь? ‒ спрашиваешь ты.

Я качаю головой.

Это уже начинает походить на насилие.

Предательство.

Тут ты вытаскиваешь свой твердый член у меня изо рта и обхватываешь его рукой, начиная движения вверх-вниз. Одна твоя рука по-прежнему у меня в волосах, и ты накручиваешь пряди себе на кулак.

‒ Хочешь, чтобы я запачкал все твое личико, да? Так же, как я сделал с Рейчел?

Зачем ты это делаешь?

Я могу закричать, но не делаю этого.

Смотрю, как твоя рука скользит по всей длине, затем лицо напрягается, челюсти сжимаются. Ты направляешь конец пениса мне в лицо. Молча выпускаешь струю, с ухмылкой на губах.

Ты кончаешь мне на лицо.

Горячая жидкость течет по моему лбу, впитывается в волосы. Она стекает по моей щеке и проливается на губы. Я чувствую ее соленость. И как она продолжает течь по моему подбородку.

Ты делаешь шаг назад, и я резко встаю на ноги, пытаясь скрыть свой плач. Я стою перед тобой, чувствую тяжесть в груди, отвращение и боль в душе.

И еще... я ненавижу себя. Я терпеть себя не могу.

Потому что не могу отрицать правду: если бы ты не стал меня принуждать, мне могло бы это понравиться. Если бы я не просто смотрела на тебя, если бы моя рука ублажала тебя вместо твоей, если бы у нас был хоть малейший намек на взаимность...

Но его не было, и я в ярости.

Я выплевываю твое семя тебе же на лицо.

‒ Пошел в жопу, Калеб. Ты свинья.

‒ Ведь ты этого хотела.

Ты даже не потрудился стереть со щеки свою сперму, смешанную со слюной.

‒ Но не по принуждению! ‒ кричу я.

Твои руки меня хватают, разворачивают, прижимают вплотную к двери, ты прислоняешься ко мне, сгибаешь колени и проскальзываешь внутрь меня. Медленно, нежно. Касаешься губами моего плеча. Затылка, линии волос. Поднимаешь мне волосы на макушку и целуешь в шею, потом спускаешься обратно к плечу. Толчок.

Ты только что кончил, но твой член по-прежнему возбужден, он вновь готов.

‒ Вот так? ‒ ты медленно, нежно, скользя, входишь в меня, целуешь мою шею.

Частичка меня говорит «да».

‒ Нет, ‒ практически рычу я. Отталкиваюсь и бью тебя локтем так сильно, как только могу.

Я позволила тебе войти в мой рот своим пенисом, но потом ты отнял у меня то, что я не хотела отдавать.

Я же никогда не отказывалась.

Теперь я ставлю все под сомнение. В особенности себя же саму.

Твоя сперма все еще на моем лице.

‒ Вели мне остановиться, Икс.

‒ Остановись, Калеб, ‒ говорю я спокойным голосом. Я горжусь этим, поскольку сейчас я нисколько не спокойна.